Начало пути

— Ты действительно думаешь, будто после всего, что случилось, она захочет вести с тобой переговоры? Изида её чуть не убила.

— Как она себя чувствует? Я имею в виду Изиду.

— Ты не поверишь.

Фурия кашлянула:

— Совершенно здорова?

— Как новенькая. Экслибри держат её взаперти, хотя Пак…

— Хотел содрать с неё кожу и съесть с потрохами?

— Хуже. Кажется, в этой области у него богатая фантазия. — Кэт слабо улыбнулась, словно через силу. — Пятна крови исчезли. Ариэль хотел осмотреть её раны, но Изида сказала, что пусть только попробует до неё дотронуться…

— Это на неё похоже. — Фурия протянула Кэт руку, чтобы помочь ей встать, но, когда та схватилась за неё, колени Фурии подкосились, и обе упали.

Фурия была гораздо слабее, чем ей казалось, и всё же она рассмеялась. Кэт тоже расплылась в широкой улыбке. Напряжение, нараставшее между ними последнее время, вдруг растаяло.

— Мне жаль, я не хотела… Понимаешь, я ненавижу Академию так же сильно, как и вы с Финнианом. Не пойми меня неправильно, все мои мысли — о Пипе, я не могу думать ни о чём другом.

Кэт обняла её:

— Какая же я дурочка! Нечего было с тобой спорить, пока твой брат в неволе.

— Без тебя я давно уже была бы мертва или сидела бы в тюрьме. Если у Пипа и есть шанс спастись, то только благодаря тебе. Я никогда не забуду того, что ты для меня сделала.

Некоторое время девочки стояли обнявшись, и Фурия думала о том, что у неё никогда ещё не было настоящей подруги. Разве что Паулина, но это было нечто другое. Паулина, оставшаяся бездыханно лежать на кухне из-за того, что Интрига искала вещь, которую ей могла дать лишь Фурия.

Когда девочки вышли из деревянного домика в ночь, Кэт спросила:

— Что Ариэль имел в виду, когда говорил, что ты исцелила Изиду?

— Я просто кое-что испробовала.

— Что именно?

— Я кое-что записала. В своей книге.

— В сердечной книге?

Фурия отрицательно покачала головой:

— Нет, в другой. И, кажется, у меня появилось доказательство, что Интрига хочет воспользоваться именно этим.

— Я не понимаю. Как…

Фурия взяла Кэт за руку, и они подошли к корневищу, где находилось жилище Ариэля.

— Потерпи немного. Я объясню, когда соберутся все.

Глава ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Не хватало только Изиды, потому что экслибри отказывались освободить её из камеры — клетки, выдолбленной в стволе дерева. Фурия предложила связать женщину и выпустить, но Пак отказался. Он по-прежнему чуть прихрамывал, а на лице у него появилось несколько отвратительных шрамов. Больше никаких ранений после инцидента с Фурией у него не осталось. Один раз он с угрожающим видом подошёл к ней, но Ариэль оттолкнул его и сказал Фурии:

— Давайте устроим собрание у клетки Изиды. Так она останется в заключении, а ты расскажешь нам то, что собиралась.

Фурия смерила его изучающим взглядом:

— Но тебе ведь всё давно уже известно, разве нет?

Дух воздуха рассмеялся и пожал плечами:

— Пойдём, это недалеко.

— Сначала я хочу получить обратно свою сердечную книгу.

— Ни в коем случае, — сказал Пак.

Но Ариэль кивнул:

— Если ты обещаешь не нападать ни на кого из нас.

Фурия бросила на козлообразного высокомерный взгляд, а его глаза в ответ сверкнули дикой ненавистью:

— Ладно, обещаю.

Ариэль подошёл к столу, на котором, накрыв собой сердечную книгу Изиды Пустоты, лежала петушиная книга. Сверху покоилась отрезанная рука неизвестного библиоманта. Петушиный томик втянул клюв глубоко в обложку.

Когда Фурия взяла книгу в руки, та тихо вскрикнула, но оказалась достаточно разумной и воздержалась от возмущений и ругательств.

При свете бумажных фонариков Фурия и братья-бородачи прошли по мосткам из корней и по узким выступам. Кэт и Финниан шли следом за ними. Ствол дерева с камерой Изиды находился в дальней части лагеря. Фурия ожидала, что заключённую будет охранять Хольмир, но, по словам Финниана, великан уже вернулся на свой пост сторожить переход в Либрополис.

Изида Пустота выпрямилась у решётчатого окошка, вырезанного в стволе. Её корсаж был белым как снег, если не считать нескольких пятен грязи. Ни одного кровавого пятна не осталось. На всякий случай экслибри связали агенту руки за спиной.

— Тебе дали пищу и воду? — спросил Ариэль.

Изида не ответила, лишь медленно обвела взглядом всех по порядку, пока её глаза не остановились на Фурии. Лишь тогда она сказала:

— Они утверждают, что ты меня исцелила. Я и не знала, что ты настолько сильна.

— Вовсе нет.

— Басни! — буркнул Пак. — Пора бы нам собраться и перерезать глотки парочке академиков…

— Слушай лучше, что она говорит, — оборвал его Ариэль.

Фурия никак не могла решить, с какого момента ей стоит начать свою историю, и наконец пришла к выводу, что если рассказывать, то с самого начала. Поэтому она подробно упомянула о том дне, когда в катакомбах резиденции ей в руки попала книга Северина и как он заставил девочку поверить в то, что они могут общаться, пусть даже их разделяют две сотни лет.

Кэт глядела на Фурию во все глаза, Финниан нахмурился, а Ариэль растянул губы в понимающей улыбке. Пак со скуки тыкал в Изиду палкой через прутья решётки, пока та не сломала палку связанными руками.