Начало пути

Через несколько минут я уже сижу в знакомой черной «Волге», вольготно раскинувшись на широком заднем сиденье. Мимо проносятся частные дома и высотные здания, черные стволы деревьев с пожелтевшей листвой, легковые автомобили и грузовые машины, фигурки жителей, идущих по своим делам. Затем жилые строения сменяются безлюдной асфальтовой полосой трассы. Накопившаяся моральная и физическая усталость дает о себе знать. Наблюдая за изменяющейся панорамой из окна, я незаметно впадаю в дрему, а потом проваливаюсь в глубокий сон.

— Просыпайся Лешка, мы уже приехали, — громкий голос Виктора, врывается в мое сознание.

Приходится с трудом разлепить глаза. Мы уже свернули с Можайского шоссе на Жаворонки, и едем по 1-ой Советской улице. Поворачиваем к небольшому скоплению одноэтажных зданий, пролетаем остановку, и выезжаем из застройки. Недалеко от живописного озера за забором виднеются знакомые очертания двухэтажной генеральской дачи.

«Волга» тормозит перед железными серыми воротами.

— Иди к деду, — поворачивается ко мне улыбающийся Виктор, — он уже тебя заждался. Калитка не заперта. А я пока ворота открою, и машину загоню.

Небольшая дверка открывается с громким протяжным скрипом. Аккуратно закрываю её за собой.

— Лешка, — доносится голос откуда-то сверху. Поднимаю глаза. На большой веранде, примыкающей ко второму этажу, стоит дед и приветливо машет мне рукой, — заходи, я сейчас спущусь и тебя встречу.

Через пару минут мы с дедом сидим на кухне. Черная «Волга» стоит во дворе, старшину отпускают навестить знакомую, проживающую в Жаворонках.

Товарищ генерал смотрится совсем по-домашнему в ярко-синем спортивном костюме «Динамо» с двумя белоснежными полосками, тянущимися от рукавов к плечам.

С опаской берусь за кольцо ручки металлического подстаканника, украшенного изящными узорами, делаю глоток, вливая в себя янтарно-красную жидкость свежезаваренного чая. По телу разливается приятное тепло.

Дед с улыбкой наблюдает за мной.

Ну как тебе чай? — интересуется он.

— Потрясающий, — отвечаю, прислушиваясь к своим ощущениям, — что-то я раньше у тебя такой не пробовал. Где ты его взял?

— Это цейлонский, настоящий, — сообщает дед, — мне его привез товарищ — военный атташе в одной арабской стране.

— Понятно, — я с удовольствием вдыхаю изысканный аромат благородного напитка.

— Как там папка? — в глазах деда мелькает лукавая хитринка, — Не интересовался, с какой это стати я забрал тебя на дачу?

Интересовался, конечно, — осторожно дую на горячий напиток, — но я ему все по полочкам разложил. Сказал, что товарищ генерал был огорчен, что мало пообщался с любимым внуком, и поэтому договорились, провести вместе выходные на твоей даче через недельку.

— Понятно, — улыбается Константин Николаевич, — ну а вообще, у него все в порядке?

— Вроде, да. Служба, семья, никаких особых проблем. Вот только мама недовольна, его постоянными командировками.

— Женщины, — пренебрежительно машет рукой дед, — они все такие. Им нужно чтобы мужики постоянно под боком были.

Благоразумно молчу. Эту тему я точно развивать не буду.

Константин Николаевич одним глотком допивает остатки чая, и аккуратно ставит на стол пустой стакан.

— Ладно, давай перейдем к делу. Пока все написанное в твоей тетрадке подтверждается вплоть до мельчайших деталей. Честно говоря, никогда ни в какую чертовщину не верил, но сейчас даже не знаю, что сказать. Ты даже позавчерашнюю бойню в Бейруте умудрился предсказать с более-менее точным количеством жертв. У меня просто нет слов. Такое ощущение, словно это какой-то кошмарный сон, не имеющий отношение к реальности. Хотя это все лирика. У меня есть мысли как нам действовать дальше. Но сперва я хочу получить ответ на несколько вопросов.

— Спрашивай, — я немного напрягаюсь, и сюрприз не заставляет себя ждать.

— В прошлую встречу, ты заявил: «то, что я скажу про партию и советскую систему, тебе не понравится». Интересно тебя послушать. Давай выскажись. Мы с тобой не чужие люди, поэтому можешь не стесняться.

Ну и память у генерала. Даже мои слова точно процитировал.

— Дед, ну неужели ты сам не видишь, что происходит? — вздыхаю.

— Давай тогда по порядку. Про КПСС. Посмотри, во что она превратилась. Сейчас партийный аппарат стал прибежищем для карьеристов и приспособленцев. Нет, есть, конечно, нормальные люди в райкомах и обкомах, но их мало. На смену пламенным революционерам и сталинским строителям, превратившим отсталую аграрную страну в индустриальную державу, пришли невзрачные серые чиновники и бюрократы. Обрати внимание, как они работают с людьми. Для них важнее не содержание, а форма.

— Поясни, — в голосе деда слышны злые нотки.