Начало пути

— Ну хорошо, — задумчиво произносит Морозов, — допустим, вы меня убедили. Какая вам помощь нужна на первом этапе?

— Помещение для клуба, — Зорин четко придерживается нашего плана, — нам нужно место, где мы сможем собираться, проводить работу с молодежью, организовывать мероприятия. Желателен, хоть какой-то минимум мебели, если это возможно. Все остальное мы сделаем сами.

— Ладно, — Константин Дмитриевич хлопает ладонью по столу, — с помещением мы вам поможем. Был у нас тут один хлопец. Вел секцию классической борьбы, в ЖЭКе ему выделили подвал на Петроградской по нашей просьбе. Парень женился и переехал в другой город, а помещение сейчас, насколько я знаю, закрыто на ключ. Там даже маты, по-моему, остались в зале. Сделаем так, я сейчас вызову своего сотрудника, он с вами подъедет в ЖЭК, возьмете ключи, и посмотрите подвал. Если все утроит, будете туда вселяться, с ЖЭКом договоримся.

Главный комсомолец разворачивается и нажимает кнопку громкой связи на селекторе.

— Алина Андреевна, Молодцов на месте?

— Да, сидит у себя.

— Прекрасно, пусть сейчас зайдет ко мне.

Морозов, щелкает кнопкой, прерывая связь, и снова поворачивается к нам.

— Сейчас Максим зайдет, я вас с ним познакомлю, введу его в курс проблемы, и вы с ним обо всем договоритесь. Он будет вашим куратором и если возникнут какие-то вопросы и предложения, можете смело обращаться к нему.

— Можно? — в кабинет заглядывает молодой парнишка лет 23-ех.

— Нужно. Проходи, не стой там как школьница на первом свидании, — ворчит Константин Дмитриевич.

Паренек здоровается с нами, и аккуратно присаживается на стул рядом, замирая в ожидании.

— Тут такое дело. Ребята организовывают военно-патриотический клуб. Надо им помочь. Съездишь с ними в ЖЭК на Петроградской, возьмешь ключи и покажешь помещение, где у нас Толя с детьми занимался, скажешь, я попросил. Если все устроит, будем им передавать в пользование. Все необходимые вопросы с ЖЭКом согласуем, бумаги подготовим.

— Ребята, все формальности Максим уладит. Если возникнут какие-либо вопросы или понадобится помощь, смело обращайтесь к нему, — Морозов встает из кресла, протягивая нам руку.

Прощаемся с комсомольцем и направляемся к выходу.

— Кстати, а как клуб свой назвать думаете? — догоняет нас у выхода вопрос Константина Дмитриевича.

В памяти вспыхивает яркая картинка, намертво впечатанная в мое сознание. Навсегда застывшие глаза небесно-голубого света, разметавшаяся по паркету тяжелая копна роскошных русых волос, местами слипшихся от крови, и маленькая ладошка, сжимающая ярко-красный стяг с Гербом СССР.

— Красное Знамя, — мысленно вздохнув, отвечаю главному комсомольцу.

— Хорошее название, — Морозов с хитрым прищуром смотрит на меня, — Обустраивайтесь пока, работайте, а там, может, и мы с Николаем Яковлевичем к вам в гости заедем. Примете?

— С большим удовольствием, — улыбается Зорин, — могли бы даже и не спрашивать.

— Ну вот и отлично. Не буду вас больше задерживать товарищи.

23 сентября. Суббота. 16:30

Желтое такси «волга» тормозит у типовой пятиэтажки из белого кирпича. Рассчитываюсь с водителем «трешкой», и выпрыгиваю из машины. В руках у меня авоська с ярко-алыми большими помидорами и пупырчатыми темно-зелеными огурцами, большой кулек с сочной килограммовой телячьей вырезкой, пучком зелени, желтым ломтем сыра, палкой колбасы, тортом «Прага», и бутылкой шампанского, которую я упросил купить алкоголика, мающегося возле водочного магазина, посулив ему бутылку водки, в качестве презента.

На правом предплечье, при каждом движении хрустит перевязанная розовой лентой прозрачная целлофановая упаковка с выглядывающими пятью нежными бутонами бордовых роз, только начавших распускать лепестки.

Все это великолепие, за исключением, спиртного, торта и сыра я приобрел на рынке. Закупка всех продуктов обошлась мне немногим менее двадцати пяти рублей.

Поднимаюсь по серым бетонным ступенькам, читаю надпись перед входом «общежитие № 1 Н-ского кулинарного техникума». Решительно толкаю дверь. Перед железной вертушкой, закрывающей выход в коридор с комнатами, в стеклянной будке сидит нахохлившаяся толстая бабка, укутанная в невзрачный серый платок.

— Здравствуйте, — вежливо обращаюсь к церберше.

— Чего хотел-то? — недовольно отзывается вахтерша, строго смотря на меня. Мое приветствие она проигнорировала.

— Я к Светлане Анисимовой из 204 комнаты, — информирую злобную бабульку.

— Много вас таких ходят, — ворчит старушка, — Светка мне ничего не говорила, что к ней кто-то придет.

— Так я могу пройти? — уточняю у вахтерши.

— Анька, — внезапно орет бабка, увидев мелькнувшую в коридоре русую девчонку в красном домашнем платьице с белыми цветочками.

— Что вам Марь Степанна? — девушка снова появляется в проеме, оглядывая меня заблестевшими от любопытства синими глазами.

— Тут к Светке из 204-ой ухажер пришел, — бурчит старуха, поправляя серый платок на голове. Зачем она носит его в помещении, так и осталось для меня загадкой.