Начало пути

Лопухина тем временем подскочила, схватила меня за локоть и потащила к остальным.

— Круто выглядишь, Антон. А я? Тебе нравится платье? А прическа? Смотри, какой макияж сделала. Натюрель. Очень старалась. Для тебя… — Последнюю фразу она произнесла загадочным, многообещающим тоном, понизив голос.

Судя по блеску глаз Лопухиной и по тому, что говорила она очень эмоционально, восторженно, видимо, им тут не компот наливают. Хотя, насколько я знаю, в столице это разрешено с шестнадцати лет официально. Не то, что в «отсталой» провинции. Тайком, из-под стола.

— Просто офигеть можно. — Сказал я в ответ. Очень искренне, между прочим, от души.

Потому что офигеть от ее вида можно на самом деле. Лопухина нарядилась в длинное платье, в пол, но при этом оно выглядело…Короче, справедливо будет сказать, возникает ощущение, будто его, платья, нет. Ткань была такой же прозрачной, как у сегодняшней кофточки в школе. Если так дальше пойдет, если Лопухина будет стараться привлечь мое внимание, но не получать никакой реакции, то, наверное, скоро просто явится в неглиже. Либо — в чем мать родила. Учитывая настойчивость данной особы, не удивлюсь.

В этот момент, когда мы уже практически подошли к остальным, мое внимание привлекла одна девушка. Ну, как девушка… Скорее девчонка. Лица я ее не видел. Она стояла возле другой компании, чуть в стороне, спиной ко мне. И вроде бы, ничего особенного в ней не было. Все тот же вечерний наряд, волосы, собранные в замысловатую причёску. Однако, в том, как она держала себя, как двигалась, наклоняясь к кому-то из собеседников, было нечто очень знакомое. Настолько знакомое, что я, споткнувшись на ходу, остановился. Уставился на гостью, пытаясь сообразить, какая именно деталь меня зацепила.

В саду, несмотря на позднее время, было достаточно светло из-за иллюминации, но чертов дым создавал впечатление тумана. Поэтому девчонка виделась мне с одной стороны — хорошо, а с другой — я словно не мог сосредоточиться на ней.

— Ну, ты чего, Тони… — Лопухина снова потянула меня вперед. — Идем же. Смотри, ребята ждут.

— Не называй меня этим ублюдским прозвищем. — Одернул я Варю.

Наверное, даже грубовато получилось. При этом, смотрел только на особу, которая хоть убей, будто маяк, сигнализировала мне в туманном великолепии сада.

— Хорошо. Конечно. Как скажешь. — Лопухина даже не обиделась. Или просто решила не показывать виду, не знаю.

Я снова двинулся к одноклассникам, но моя голова поворачивалась все время в сторону незнакомки. Хотя… Такая ли уж она незнакомка… Уверенность, будто я смотрю на кого-то очень близкого, становилась все крепче. Хотя этого не может быть. Просто никак не может быть…

— Ну, что, Лерманов, готов? — Бутурлин оглянулся на одноклассников, видимо, ожидая их реакции или поддержки. Те, как психованные, честное слово, начали громко улюлюкать и хлопать в ладоши.

— Готов, готов… Давай… — Я протянул руку, по-прежнему выворачивая голову в сторону девчонки, стоявшей в стороне.

Твою мать… У меня галлюцинации, может? Может, теория насчет сумасшествия псиоников не такой уж и миф? Эта чертова спина, поворот головы, плечи… Точь-в-точь, как… Настя… Что за бред? Я тряхнул головой. Моргнул. Ни черта не исчезла. Стоит вон, слушает внимательно какого-то хлыща. Ну! Повернись лицом! Чтоб я точно убедился, просто похожи. Настя никак, ни при каких обстоятельствах не может оказаться в этом месте.

— Ты чего? — Бутурлин, кажется, даже слегка обиделся, что я не проявляю должного интереса к нему.

А что поделаешь, если мне и правда в данную минуту было искренне плевать на Наследника с его желанием выяснить, кто тут настоящий лидер. Компания, в которой находилась девчонка осталась позади и я просто в наглую поворачивался к ним, ожидая, когда эта особа покажет свое лицо.

— Вообще-то, я с тобой говорю. — Начал заводиться Макс.

Варя, кстати, тоже занервничала. Правда, причина ее волнения была в другом. Она заметилс, что мое внимание привлекла другая девушка и ей это, похоже, сильно не понравилось.

— Антон… Что не так? — Спросила она тихо.

— Все так… Все так… Давай уже. — Я протянул руку Бутурлину. — Насколько могу предположить, ты приготовил реально список. На пергаменте? На золоченой бумаге? Что там еще? Других понтов в данном случае не могу представить.

— Какой же ты самоуверенный, Лерманов…Посмотрим, что скажешь, когда прочтешь… — Бутурлин усмехнувшись, сделал жест рукой кому-то из своей свиты и те подали Максу свернутую трубочкой бумагу.

Идиоты, блин… Одна показуха.

— Хорошо. Что надо сделать? Расписаться кровью? — Я схватил список и, не разворачивая, сунул его в карман.