Начало пути

- Рэнэ, ты самый смелый мажордом из всех, кого я знаю, - вполне честно заявил я, ведь он был единственный мажордом, которого я знал. - Но тебе, пожалуй, не стоит отдавать жизнь, когда я рядом. Ведь тогда мне придётся вылезти из бочки, чтобы твою жизнь спасти. Я не смогу остаться в стороне.

Я вновь присел в бочке. Приятно пахнущее красное вино достигло уровня подбородка и замерло у нижней губы. Ещё немного - и я смогу нахлебаться вдоволь.

Шатаясь и часто отрыгивая, быстро опьяневший Рэнэ закрыл крышку над моей головой и надавил сверху. Раздался сухой щелчок и в этот же момент я услышал, как с жутким скрипом отворился подвальный люк. Будто его вырывали из петель.

- Ты что здесь делаешь, лошадиный помёт? - грубый мужской голос, очень похожий на голос командира храмовников, легко прорвался сквозь деревянную обшивку бочки.

Рядом я услышал самое натуральное икание.

- Ик! Примо уехали в город. А я пользуюсь редкой возможностью побыть в одиночестве, - заплетающимся языком сказал Рэнэ. - А что?

- Это кто такой? - обратился к кому-то командир. В этот раз его голос звучал менее грубо.

- Ик! А ты кто? Что делаешь в винном погребе моего примо? - задал ответный вопрос бесстрашный Рэнэ.

Я услышал удар, падение и звук разбившегося глиняного кувшина.

- Поговори мне ещё тут, пьянь. Кто это такой? Ну же, осёл, говори!

- Это управитель поместья - Рэнэ, - испуганно пролепетал кто-то.

- И часто он тут пропадает? Я же приказал собрать всех слуг на дворе! Как он здесь оказался?

- Пришёл ногами, - пьяным голосом произнёс Рэнэ, а затем захохотал.

"Каков актёр", - подумал я.

Раздался глухой удар и такой же глухой вскрик.

- Тащите его наверх, - брезгливо произнёс командир. - Если бы мой управитель крал вино, я б его в нём и утопил. Уберите эту пьянь!

Я сидел в пахучей жиже по самые губы и не шевелился. Хоть я прекрасно понимал, что происходит буквально в паре метров от меня, вырываться на волю не спешил. Рэнэ действительно сыграл великолепно.

- Осмотрите здесь всё, - продолжил раздавать указания обладатель грубого голоса. - Проверьте бочки...

- Там мармасское, - восторженно произнёс кто-то.

- Серьёзно? Недурно здесь живут... Что уставились? Всё осмотрите, ослы!

- Примо Фарад.

- В чём дело?

- А, может, мы это... выкатим пару бочонков? Ему-то они уже ни к чему.

Я понял, что к командиру обращаются нижестоящие чины. А оттого, что этот примо Фарад, видимо, задумался, потому что не ответил сразу, а раздумывал несколько секунд, я разволновался. Кому это они уже ни к чему? Фелимиду? Что они с ним сделали?

- Выкатывайте три, - наконец, решил командир. - Не сегодня-завтра его растянут на дыбе. Так что ему они действительно ни к чему. Если та поднимет вой, дайте промеж глаз, не робейте. Исполнять!

Я услышал тяжёлую удаляющуюся поступь. Видимо, командир решил не принимать участи в грабеже самолично и поспешил покинуть подвал.

- Свезло так свезло, - весело произнёс кто-то и его поддержали смехом.

Солдаты-храмовники принялись наперебой обсуждать достоинства погреба примо Фелимида и открывать каждую бочку. Пробовали на вкус вино и делились познаниями о его происхождении. Когда они приблизились к ряду бочек, где притаился я, волнение охватило меня целиком. Я уже не горел желанием предстать перед ними, как Прометей. И я не хотел убивать. Потому сидел тихо и лишь прислушивался к голосам.

К счастью, до второго ряда бочек они так и не добрались. Их вполне устроило вино в первом ряду. Радостно обсуждая добычу, они принялись деловито подкатывать бочки ко входу и требовать помощи в поднятии оных от других страждущих. В итоге, я услышал, что они умыкнули четыре бочёнка вместо озвученных трёх. Но мне было всё равно. Меня радовало то, что, благодаря вину, они совсем забыли о цели своего прибывания в подвале. О том, что кого-то разыскивают, они забыли моментально.

Когда люк захлопнулся, я не спешил вылезать. Я сидел достаточно долго, прислушиваясь к приглушённым голосам наверху. Слышимость была плохой, но отдельные голоса я различал вполне сносно. Грубый голос командира иногда раздавался и требовал от нерадивых солдат усерднее искать, а не вожделенно поглядывать на бочки. В итоге, скрючившись, я просидел не меньше часа. Ориентировался во времени я приблизительно, конечно, и даже начал считать секунды. Но мне надоело после первой тысячи и я вспомнил, что всё же аниран.

Я попытался извернуться, чтобы выдавить крышку рукой. Но мне не удалось. К тому же бочка почему-то начала шататься, когда я пытался вытащить руку. Пришлось призвать на помощь голову. И в прямом, и в переносном смысле. Я упёрся ногами в днище и попытался встать. Череп затрещал возмущённо, но я не останавливался. Сцепил зубы, напрягся, и через пару секунд крышка с хлопком вылетела наружу.

Я сплюнул попавшее в рот вино, в очередной раз отметив, что оно действительно неплохое, и осмотрелся.