Начало пути

Возвращался домой, уже погруженный в свои мысли. Его ноги автоматически находили дорогу по знакомым улицам, словно двигались на автопилоте, а сам он мысленно был совсем в другом месте. В голове снова и снова крутились мысли о нерешенной проблеме: часы. Казалось бы, такой простой механизм, но почему он никак не мог наделить его магической силой? Сколько раз он пытался — и всё безрезультатно.

Антон мысленно ругал себя за эти размышления, зная, что зацикливаться на одной проблеме было не лучшим решением. Но как только он позволял себе отвлечься, мысли о часах вновь захватывали его разум, будто это была головоломка, которую он просто обязан решить. Возможно, мама могла бы помочь, хотя она редко вмешивалась в его магические эксперименты напрямую.

Все же её опыт и знания могли направить его в нужное русло.

”Мама точно что-то подскажет,” — продолжал он думать. — "В конце концов, она всегда знает, что делать. Даже если не даст готового ответа, то хотя бы направит, в какую сторону копать. Да, она точно поможет. Может, стоит все таки разобрать часы, посмотреть на их внутренний механизм с магической точки зрения? Или, наоборот, что-то во мне не так? Дед говорил, что каждый магический артефакт — это больше, чем просто предмет. Он должен вплетаться в твою собственную магию или я должен вплетать?… Может, дело во мне?"

Антон не сразу заметил, как оказался возле дома мамы. Подняв голову, он увидел, что ему оставалось пройти всего лишь через двор и дойти до домофона. В этот момент в воздухе что-то изменилось. Лёгкий ветерок, который едва касался лица, вдруг стал плотнее, как будто нечто невидимое скользнуло мимо него. Антон невольно замедлил шаг. Эфирные потоки, которые он теперь мог ощущать, как тонкие нити магии, вдруг начали хаотично дергаться. Будто кто-то или что-то внезапно нарушило их естественное течение.

"Что-то не так…" — подумал Антон, настороженно оглядываясь. Но прежде чем он успел среагировать, что-то с силой обрушилось на его голову. Резкая боль пронзила сознание, и всё вокруг пошатнулось.

Всё произошло слишком быстро. Мир перед глазами резко смазался, словно кто-то выдернул реальность из-под его ног. Всё вокруг вдруг стало размытым пятном, как в старом фильме, плёнка которого неожиданно зацепилась и начала дрожать. Антон почувствовал, как ноги подкашиваются, а его тело медленно оседает на землю. Холодная поверхность асфальта показалась ему неожиданно жёсткой и далёкой. Сознание тускнело, и единственное, что он успел подумать в последние мгновения перед темнотой:

"Пизд…"

Темнота захватила его полностью, утягивая в пустоту, лишенную мыслей и звуков.

Пробуждение было резким и болезненным. Антон почувствовал резкую боль в животе, как будто его пнули с силой, заставив согнуться пополам. Он закашлялся, но изо рта вырвался лишь хриплый стон. Продрав глаза, Антон попытался сфокусироваться на окружающем мире, но его сознание все еще плыло, оставляя за собой вязкую пелену боли и дезориентации. В голову ударил яркий свет — фонарик, направленный прямо ему в лицо.

Резкая боль в затылке напомнила о случившемся ударе. Антон ощутил, как по шее стекают капли крови, но это было последним, о чём он мог думать в этот момент.

— Ну привет, смертничек, — произнес грубый, насмешливый голос из темноты за фонариком.

Антон не мог рассмотреть лицо говорившего, но голос был слишком знакомым, чтобы ошибиться. Это был тот самый гопник, которому он сломал руку. Сердце Антона заколотилось сильнее, перед глазами начали мелькать обрывки того рокового вечера, когда он, неожиданно для себя, использовал магию, нанеся серьезную травму этому человеку.

— Узнал, да? — продолжил голос, с легкой издевкой. — Ну что, что скажешь в своё оправдание? — Свет фонарика снова ослепил Антона, не давая ему полностью прийти в себя.

Антон сжал зубы, стараясь игнорировать боль и слабость, которые волной накатывали на его тело. Его разум постепенно начал проясняться, и вместе с этим пришло осознание: он попал в серьезную переделку.

— Послушай… погоди… — Антон попытался что-то сказать, но его голос был хриплым и слабым. Он не успел договорить, как следующий удар в живот пришёл с ещё большей силой. Резкая вспышка боли прошла через всё его тело, заставив его выгнуться и на мгновение потерять способность дышать.

Боль захлестнула его, парализуя мысли. Он инстинктивно попытался дернуться, вырваться, но быстро осознал, что его руки и ноги были связаны. Веревки, туго стянутые, ограничивали любое движение, лишая шансов на немедленное сопротивление. Антон чувствовал, как его мышцы напрягаются, но не слушаются, тело будто бы отказалось подчиняться, погруженное в болезненное оцепенение.

— Ты думал, что всё сойдёт тебе с рук? — Борзый продолжал, наслаждаясь моментом. — Сломал мне руку, ублюдок, а теперь тебе за это придётся ответить.