Начало пути (СИ)

Радован невольно подумал, насколько сейчас тяжело Васильеву, по сути потерявшему свое подразделение. Как тяжело Матвееву, от взвода которого осталось всего двенадцать человек, из которых семеро лежали сейчас в лазарете. Как мучается раненный в колено лейтенант Славка Степанов - ему наверняка придется ампутировать ногу. Да и их взводный сейчас без сознания и неясно, выживет он или нет. А командир третьего взвода Арсен Бигларян погиб еще до сегодняшнего боя и уже был зарыт подчиненными во дворе одного из опустевших домов на окраине Сямжи, где они устроили кладбище.

Отгоняя грустные мысли, Радован устало направился в лазарет. Каким-то чудом на нем не было ни царапины, но надо было проверить Ваську Головачева, а заодно узнать, как дела у Москаленко. Впрочем, худшее на сегодня было позади, и в этом парень уже не сомневался.

Глава 16.

Цена успеха.

Архангельцы на новый штурм не решались уже более суток. Суммарно они потеряли не менее семисот солдат, и это отрезвило командира княжеских войск, заставляя воздержаться от новых атак. Стало очевидно, что силы балтийского гарнизона явно были недооценены протвником, а упорство, с которым балтийцы отбивались от превосходящего по всем статьям противника, свидетельствовало, что скоро к ним должны подойти подкрепления.

Примерно так Радован объяснял себе и товарищам сегодняшнее затишье. День прошел на удивление спокойно, и лишь с наступлением сумерек изредка раздавались провокационные выстрелы. Но пулеметами архангельцы их уже не обстреливали, видимо, с боеприпасами у них тоже не все было благополучно.

Поэтому архангельцы сменили тактику - в бинокль, доставшийся от убитого во время штурма вражеского офицера Радован заметил группу вояк, патрулировавших подходы к Сямже, в том числе со стороны трассы, ведущей из Вологды. Радован попробовал уговорить Васильева дать разрешение его пятерке на ночную вылазку, но получил категорический запрет - людей осталось слишком мало, чтобы губить их в бесполезных перестрелках.

Сперва немного расстроившийся, Радован спустя некоторое время понял, что командир роты был, в общем-то, прав. Ну чего могли добиться ребята? Удаль проявить? Допустим, убили бы они нескольких солдат, но неужели им позволили бы полностью деблокировать трассу? Конечно же нет, и любая молодецкая выходка была лишь ненужным риском и пустой тратой боеприпасов. Впрочем, за мужество командир его все же похвалил и даже разрешил Радовану забрать с собой один из трофейных пулеметов, что было неожиданно щедро.

Васильев, конечно, велел собрать трофеи, но осмотр покойников ожиданий не оправдал. Оружия, спору нет, подобрали немало, а вот патронов раздобыли ничтожно мало. У Радована осталось лишь три магазина к АКМ, около сотни патронов - россыпью, и пара обойм для ТТ.

Радован со своей пятеркой занял один из домов возле продовольственного склада. Голод им не грозил, а теперь, с учетом их сильно сократившейся численности, они могли не беспокоиться о пропитании ближайшие недели три. Васильев, пользуясь возникшей передышкой, разрешил разжечь костры и приготовить нормальную пищу - давиться сухпайками бойцам уже надоело. Перекусили знатно, хотя настроение было таким, что некоторым из них кусок в горло не лез.

Плотно пообедав и поужинав, Радован со своей командой сидели в доме, держа наготове оружие. Сна не было ни в одном глазу, хотя никто из них уже не помнил, когда в последний раз им удавалось нормально выспаться. Только Тимоха, флегматичный и замкнутый, как всегда, тихо сопел, прислонившись к стенке. Остальные негромко переговаривались, пытались шутить и травить анекдоты, но особого веселья не было. Не до того!

Оглядывая товарищей, Радован, сидевший на расстеленной по полу плащ-палатке, невольно задумался. Теперь он узнал многое о каждом из своей группы, неформальным лидером которой он стал как-то незаметно и для себя, и для товарищей. Люди, как понял недавно Радован, зачастую нуждаются в вожаке, особенно оказавшись в экстремальной ситуации, и им нужен тот, кто готов брать на себя ответственность за их судьбы, тот, за кем можно идти не раздумывая, тот, кто знает, что и как нужно делать, чтобы уцелеть. И Радован стал именно таким вот вожаком, авторитет которого подкреплен не богатством и положением, не чинами и званиями, а верой в его счастливую звезду. Верой и надеждой на лучшее.

Самого Радована больше не беспокоили пассивность Мухина, детдомовское прошлое и замкнутость Тимохи, азарт и горячность спортсмена Виталика. Он понял цену этим парням, прикрывавшим ему спину, и знал, что тоже при случае окажет им любую помощь, на которую только способен. Они воевали вместе, и вряд ли когда-нибудь такое удастся забыть - память об этом сохранится до самой гробовой доски. Если, конечно, их жизненный путь не окончится здесь, в этой заброшенной Сямже.

Васька Головачев в лазарете отлеживаться не стал - рану его ротный фельдшер счел неопасной, но сказал, что ее нужно регулярно обрабатывать и менять бинты, а заодно велел заглядывать к нему на осмотр не реже двух раз в день.