Начало пути (СИ)

На самом деле Александр Васильевич скучал. Вот есть такие намерения в жизни, которые постоянно откладываешь. Нужно сделать, да все недосуг. Жить течет бурным потоком и бьет ключом и тогда все, что откладывается, так и остается нереализованным. А тут скука и абсолютно нечего делать, потому именно сейчас и рождается гениальная, настольная книга для военных.

Александр Васильевич пробовал осматривать поместье, словно прусский король Фридрих, кое кем названный «Великим», общался с крестьянами и ремесленниками, подбадривал их. Но Суворов никогда не занимался хозяйством, даже не знал, как к такой деятельности подступиться.

— Ваня, может у тебя есть кто знающий, чтобы всем хозяйством занялся? — вдруг сменил тему Суворов.

Антинг привык к подобному. Ненадолго хватает Александра Васильевича, когда речь идет о писательстве. Если фельдмаршал перескакивает с темы на тему, то не хочет работать.

— Обед подавать, ваша сиятельство? — спросил Иоганн Фридрих.

— Это да! Щей бы похлебал, да с хлебом душистым, — оживился Суворов. — Никитка, неси обед мне солдатский!

— Я ж нынче ж, батюшка, вот сей же час и все будет. Сегодня щи настоялись, со вчерась стоят, добрые щи, — приговаривал уже не молодой Никита Рябов, чаще остальных сопровождающий фельдмаршала и взятый в имение, чтобы хоть кто-то разобрался, что тут да как.

— Я подумаю, ваше сиятельство, к кому обратиться, чтобы имения оживить и зарабатывать на них, а то после всех событий, только семь тысяч людишек и осталось, а ранее было сильно больше, — говорил Антинг, собирая в папку исписанные за сегодня листы.

— Ваня, а ты щей со мной отведаешь? — прозвучала очередная шпилька от Суворова.

— Э-э, — замялся полковник.

— Да не пугайся ты так. Никита принесет и тебе чего. Куда тебе, немцу, наши русские щи хлебать? Такие щи и сами поедим, — у Александра Васильевича проснулось хорошее настроение.

Во дворе послышалась возня, словно кто-то ругался.

— Ну? Иди проверь, что там! — повелительно сказал Суворов, сразу посерьезнев.

Через пять минут по всему немаленькому дому началась суета. Об прибывшем человеке знали многие. И, если к одному фельдмаршалу уже все привыкли, то другие генералы, появляющиеся в Кобринском ключе, это событие. Ну а если это родной брат самого Платона Александровича, так вообще нужно с почетом встречать.

Засуетился и Суворов. Александр Васильевич только на показ, или со своими простак простаком, но фельдмаршал прекрасно знал все расклады при дворе и что Валериан Александрович Зубов даже без ноги не растерял своей красоты, Суворов понимал, пожилой военачальник даже делал ставку на то, что Валериан потеснит у кровати императрицы своего брата Платона.

Просто Валериан, когда государыни нужен был новый предмет… в смысле, фаворит, был столь юн, что даже Екатерине Алексеевне это казалось слишком. А сейчас Валериану уже почти двадцать четыре и этот возраст самое то. Ну а что до ноги, то государыня любит красивых и статных калик.

— А что? — говаривал фельдмаршал. — Был одноглазый Потемкин, отчего матушке не полюбить и одноногого Валериана?

При этом Валериан был более приятен Суворову, да и понятен, чем Платон. Младший Зубов, в отличие от своего брата-фаворита, действительно, был в бою, да и офицер стоящий, пусть и заносчивый вне службы. Может рано ставить Валериана Александровича на армию, но на корпус, если рядом будут грамотные офицеры, можно.

— Ну, и как ты тут, Валериан Александрович? Решил порадовать старика? — Суворов предпочитал общаться с Валерианом на «ты», если только наедине.

— Александр Васильевич, отец родной, — Валериан обнял Суворова. — Вот ехал мимо, думаю, что и заехать к тебе нужно.

— Тыща верст то мимо, не далече. Ты же из Санкт-Петербурга? Это матушка Екатерина просила проведать? Или еще что? Что-то со вторым Новгородским полком, или с Самарским, али с Астраханским? — тон Суворова был игривым, но в нем звучал металл.

Фельдмаршал знал, что начинается формирование новой армии и выдергиваются полки с разных мест, в том числе из польских земель… Суворову даже писали, в каком именно направлении отправляются озвученные, и не только, войска. Под Москвой и в Воронеже идут формирования армии. И обидчивый фельдмаршал ждал. Он, может и отказался бы от высокой чести возглавить новый поход, если только это был не приказ, но должны же были и с ним обсудить. А так получается, что Кобрин — это ссылка.

— Господин фельдмаршал, — Зубов-младший сделал акцент на звании. — Так Вы же сами казались уставшим, о чем и мне говорили. Но я, может так статься, прибыл узнать мнение лучшего русского полководца.

— Тебя, что ли, Валериан Александрович на турку посылают? — Суворов усмехнулся.

— Меня! — подбоченился Зубов. — Лейб-медики сладили такую деревяшку, что и ходить могу. Только, видать не на турку идем, а на персов. Ага Мухаммед-хан потребовал со всего Кавказа ему присягнуть, а у нас Георгиевский трактат с Картли-Кахетии.

— Так отчего егерей Кавказской черты не перекинуть, али казаков? Полесский егерский полк без бела простаивает. А уже после сопряжать полки в войско? — несколько недоуменно говорил Суворов.