Начало пути (СИ)

Именно за эту стойкость Рик особенно ценил дружбу с Акциосом, он был как яркий светоч в мрачной комнате. В отличие от него, Рик тяжело переносил неудачи, всегда продумывал все наперед и просчитывал все риски, в чем ему помогал острый ум. Но что с духом Акциоса случится такая оказия, Рик и предположить не мог.

— Вот ваши светочи, — сказал Стив, вернувшись. — Отнести камни на первый этаж, где их упакуют?

— Отлично. Спасибо, не нужно, — ответил Рик и стал запихивать светочи в сумку.

Парни попрощались с продавцом, точнее, уже заведующим этажом и направились к выходу. Рик вприпрыжку слетел вниз по лестнице, придерживая сумку одной рукой. Акциос, спускаясь, еще раз посмотрел на огромного льва и заполненный людьми зал. Рик его поторопил, озорно крикнув:

— Акциос, чего так медленно? Кто последний, тот и платит за перекус.

— Так нечестно, — воспротивился Акциос.

Он отстал от Рика почти на целый этаж, но это раззадорило его. Акциос уже без стеснения понесся вниз, перепрыгивая разом через несколько ступенек, а в конце лестницы даже скатился по перилам, заставив удивленных покупателей отпрянуть в сторону. Рик бежал хоть и медленнее, чем утром по улице, обогнать себя не дал — так сильно ему хотелось поскорее покинуть это здание. Они ответили вежливой улыбкой кланяющемуся стражнику Роберту и сошли по волнообразным ступеням уже спокойным шагом.

— Ух, Акциос, это того не стоило, — с улыбкой сказал Рик и уперся в колени руками, часто дыша. Друзья вместе посмеялись над этой выходкой. — Ну, победа есть победа, так что я буду лепешку с курицей и двойным горчичным соусом.

— Как скажешь, Рик.

В лавке Акциос не думал про еду. Но сейчас организм, оставленный без завтрака, настойчиво требовал срочно получить что-то съестное. С чувством выполненного долга и довольные успешной сделкой, они с Риком пошли наискосок через площадь.

Глава 17. В лавке дяди

В Скайленде стало совсем жарко, народу — снова как муравьев, город полностью проснулся. Сцену посреди площади почти доделали, и десяток человек заносили на нее декорации. В этой суматохе Рику удалось разглядеть карету с уличной едой, от которой свежий июньский ветерок разносил аппетитные запахи.

— Давай скорее. А не то я опять начну ворчать, — шутливо предостерег Рик.

Акциос посмеялся, но все же ускорился, ведь голодный Рик и правда возмущался больше обычного и мог цепляться к каждой мелочи. Однажды он проработал весь день в мастерской без обеда. Вернувшись вечером, он обнаружил, что на тарелке не осталось ни одного пирожка. А ведь эти пирожки для Рика приготовил кто-то, к кому он точно был неравнодушен. Так Рик целое расследование провел, и даже допрос устроил, пока не выяснил, что Маркус решил угостить своих знакомых. Маркус только руками развел со словами: «Ты же сам утром сказал, берите сколько хотите». Кто ж знал, что сосед по комнате воспримет фразу буквально.

Привычно протиснувшись сквозь поток людей, Акциос и Рик снова уткнулись в очередь. Что ни говори, но даже в таком замечательном городе, как Скайленд, летом возникает уйма недостатков, вернее — целая толпа. И не потому, что город нетерпим к гостям. Совсем наоборот, город их очень любит. А потому, что гости зачастую нетерпимы друг к другу. Сами жители Скайленда не так упорно делят людей на богатых и бедных, на титулованных и простых обывателей, не стремятся дать поблажку за высокую силу духа так, как это делают приезжие.

Взять хоть тот факт, что студентов академии принято везде пропускать без очереди. Именно гости это придумали, исходя из самых разных побуждений. А многие студенты только рады этим воспользоваться, особенно аристократы. И сейчас, когда ребята встали в конец не самой короткой и дружелюбной очереди, им предложили пройти вперед.

— О, проходите. Пропустим студентов Нового рассвета. Да, да проходите.

— Не нужно. Мы не торопимся и постоим в очереди, — отказался Рик.

— Ну как же, как же, мы же пропускаем, — и потянули Рика за рукав.

— Нет. Я сказал, мы постоим! — рявкнул Рик, дернув рукой.

Человек из очереди на секунду смутился и отвернулся, зато больше настаивать никто не стал.

— Эх, Акциос, вот из-за такого «особого» отношения, которое тебе просто навязывают, я с отцом и поругался, — пожаловался Рик, все больше распаляясь. — Я с самого начала, всю жизнь хотел сам, своими силами поступить в Новый рассвет. Но отец заявил мне: «Ты аристократ, представитель почитаемой семьи. Мы не можем позволить, чтоб хотя бы один не поступил в духовную академию. Заклинателем духа ты, может быть, и не станешь, таланта-то нет, но поступить обязан». Да, Акциос, у моего духа тоже совсем-совсем нет особых свойств. Отец уговаривал меня поступать по правилам аристократов. Он бывает скрягой, но на детей, а тем более — на честь семьи он золотых не жалеет. Как я этого не хотел. И не послушал его, сделал как сам счел нужным. Это я к чему. Вознося кого-либо без должных заслуг, давая никем не требуемые снисхождения и прикрывая это напускной вежливостью, люди делают хуже не только себе. Одних это развращает, а других заставляет напрасно унижаться.