Начало России

А Витовт времени не терял. Новгородцам он мог сулить что угодно, но нашел общий язык с Ливонским орденом, подписал договор о разделе будущих приобретений – Литве отойдет Новгород, а рыцарям Псков. В 1406 г. литовцы и немцы с двух сторон ворвались на Псковщину. Магистр ордена опустошал окрестности Изборска, Острова, Котельны, а отряды Витовта овладели городком Коложе, набрали 11 тыс. пленных. Псков отчаянно призывал новгородцев, но они не откликнулись и на выручку не собирались – на вече обсуждали совсем другое: на каких условиях отдаваться Литве.

И все-таки Витовт недооценил русских. Псковичи встали в строй как один, поднялись все, способные носить оружие. В бою у Киремпе отшвырнули и прогнали крестоносцев. Потом кинулись в яростные набеги на литовские владения, пожгли Великие Луки и Новоржев. Но Псков отдавал себе отчет – в одиночку против двух держав он устоит недолго. Послы приехали в Москву, умоляли защитить их. Вот теперь-то Василию Дмитриевичу приходилось сделать однозначный выбор. Помочь Пскову означало войну. Отказать в помощи, пожертвовать вслед за Смоленском, означало показать себя трусом и ничтожеством. Кто же впредь будет считаться с его властью, если потомок собирателей Руси позволит растаскивать ее чужеземцам.

Что ж, выбор он сделал. Послал в Псков брата Константина с войском. Это подействовало, новгородские смутьяны озадачились. А простонародье Новгорода и без того переполошили вторжения ливонцев и Литвы. Увидели, что великий князь не бросает подданных в беде, и настроения шатнулись в обратную сторону: быть с Москвой. Государь и со своей стороны сделал шаги к примирению, отпустил арестованных бояр и архиепископа, подтвердил, что не будет претендовать на владения республики и ее законы. Взаимопонимание кое-как наладилось. Василий Дмитриевич прилагал все усилия, чтобы и с Витовтом сохранить мир. Отписал ему в очень вежливых тонах, выражал недоумение по поводу нападения на Псковщину.

Да какой там мир! С Псковом и Новгородом тесть кинул очередной пробный камень. Отдадут – проглотить, не отдадут – почему бы не повоевать? Что такое Москва по сравнению с Литвой, Польшей и ливонцами? На послание он ответил грубо и оскорбительно. Пускай зять знает свое место и не высовывается. Подали голос литовские друзья из московских бояр, а кто-то из окружения Василия Дмитриевича просто привык к накатанной колее. Ужасались: нам ли дерзить Витовту? Советовали стерпеть, сидеть потихонечку – их-то вотчинам ничто не угрожало.

Нет, Василий не пошел у них на поводу. Он терпел предостаточно, а его терпение лишь разжигало аппетиты тестя. Великого князя горячо поддержала жена, убеждала, что потакать ее отцу больше нельзя. Хорош отец, если нагло обирает ее семью! Аппетиты Витовта крайне обеспокоили и Ивана Тверского. Не требовалось особой прозорливости, чтобы догадаться – за Смоленском, Псковом, Новгородом, придет его черед. Он согласился воевать на стороне Василия Дмитриевича. Но соотношение сил и впрямь выглядело безнадежным. Тем не менее, выход существовал. Федор Рязанский уже показал его. После нелегких споров с боярами великий князь отправил посольство к хану Шадибеку. Признавал, что по-прежнему готов быть данником Орды, но за это просил о защите.

Он попытался сыграть и на внезапности. Решил начать первым. Пока тесть не собрал армию и не ждал от него активных действий, отобрать хотя бы ближайшие города. Наступление воодушевит православное население в Литве, оно примкнет к освободителям. Московские и тверские полки двинулись к Козельску, Серпейску, Вязьме. Но перехитрить Витовта было сложно. Он позаботился укрепить порубежные крепости, посадить там сильные гарнизоны, во всех пунктах атаки были отбиты. Воеводы отступали, уводили обескураженных и поникших ратников, а из Литвы их догоняли пугающие вести: сам Витовт возглавил многочисленное войско, и объявил поход не куда-нибудь, а на Москву!

Но к Василию Дмитриевичу примчались и гонцы из Сарая. Шадибек и Едигей немало порадовались, что великий князь наконец-то изъявил покорность. Уступать свой улус литовцам они не желали, выслали тумены поддержать русских. Но… даже и в таком раскладе требовалось крепко поломать голову. Если литовцы опередят татар, московской рати и землям будет худо. А если татары явятся первыми, все равно будет худо. Эдакие союзники разорят Русь похлеще любых врагов.