Начало Руси

Большинство антских имен являются сложными. Причем второй компонент — «гаст» нередко воспринимается как признак славизма (как и позднейшее «гост»). Однако у этих имен находятся параллели на далеком западе Европы. Славяно-антским именам: Ардагаст, Андрагаст, Анангаст, Доброгаст, Келагаст, Невиогаст, Оногаст, Пирогаст, Радогаст, Унигаст — находится параллель в именах франков примерно того же времени. Таковы имена: Arogast, Bodogast, Hodogast, Salegast, Widogast, Wisogast и др. Эти имена даже наиболее ревностные германисты отказываются объяснять из германских языков, предполагая в них даже не имена, а титулы или обозначения чиновничьих должностей [533]. Между тем подобные имена были широко распространены у кельтов еще в галльское время, и компонент gast (fast, gus, ues) означает в этих именах «благородный», «достойный» и так далее [534]. В антских именах Доброгаст и Радогаст ясно звучит славянское начало. Зато имя Ардагаст окажется целиком кельтическим. Имена Унигаст, Оногаст и, может быть, Анангаст своим первым компонентом сближаются с «гуннским», имеющими элемент «гун», «хун», «ун».

Племенное название антыпомимо Северного Кавказа известно и в Галлии. Причем оно соседствовало там с венетами. И этимологически его, видимо, следует поставить в связь с этнонимом венеты.В данном случае важно отметить западные связи этого племени, причем снова пересекаются кельтское и венетское начала. По сравнению с европейскими «гуннами» анты, видимо, впитали больше собственно славянского этнического элемента. Но на восток они продвигались из таких мест, где кельтская речь звучала в галльском варианте.

Хотя анты в начале VII в. исчезают с горизонта (авары оттеснили их от областей, представлявших особый интерес для византийских авторов), можно с большой уверенностью предполагать, что потомки их оказались позднее в составе Древнерусского государства. По сообщению Иордана, в конце IV в. развернулась борьба между антами, возглавляемыми Бозом (Бузом, Божем), и готами, во главе которых стоял сын Германариха Винитарий. Иордан отмечает частичный успех Винитария: Боз с сыновьями и 70 старейшинами был захвачен и распят готами [535]. Многие исследователи, в том числе A.A. Шахматов, сопоставляли этот эпизод с упоминанием в «Слове о полку Игореве» «времени Бусова» [536]. Действительно, «Слово» говорит об эпохе, когда велась борьба далеких предков русских князей с готами, а для этого историей оставлен, в сущности, только один период, как раз отмеченный Иорданом. Следует обратить внимание на одну деталь: согласно «Слову», готы в ходе этой борьбы потерпели поражение.

Анализируя текст Иордана и полемизируя с A.A. Шахматовым, В.П. Петров обращает внимание на то, что «поход окончился не победой, а разгромом готов и гибелью Винитария» [537]. Именно такая картина запечатлена и в «Слове о полку Игореве». Торжество половцев отодвинуло, заслонило славу прошлого. «Уже снесеся хула на хвалу; уже тресну нужда на волю; уже връжеся дивь на землю. Се бо Готьские красныя девы въспеша на брезе синему морю, звоня Рускымъ златомъ, поютъ время Бусово, лелеють месть Шароканю» [538]. Б. А. Рыбаков обратил внимание на то, что здесь сопоставляются три эпохи: время борьбы антов с готами, время значительных успехов в отражении натиска половцев (разгром Шарукана) и эпоха, современная автору [539]. К этому можно добавить, что если Русь рассматривается в качестве преемника антов, то половцы — преемники готов. Готские девы, очевидно, потому жаждут отмщения за поражение Шарукана, что видят в Руси того самого врага, в результате столкновения с которым у готов осталась только узкая полоска приморья в Крыму.