Начало самодержавия в России

Во главе государства царь-самодержец, но не деспот. При нем его «верная дума». Это явная Избранная рада.

Ограничение прав наместников на местах. Регламентация поборов с населения. Кормления по выданному правительством «доходному списку». Наместничество и кормления были практически ликвидированы правительством Адашева к 1556 г.

Создание местного управления. «И по городам у него… десятския установлены и тысящники на лихия люди… на тати… и на ябедники…». То же в царском судебнике 1550 г.: «…да устроил по всем землям старосты, и целовальники, и соцкие, и пятидесяцкие по всем городам».

Магмет-салтан дал «судебные книги», т. е. кодификацию законов. Это предложение предвосхитило издание Судебника 1550 г. Закон у Магмета-салтана — единственный источник права. Это требование сформулировано и в статье 97, предписывающей судить только по Судебнику. Магмет-салтан посылает во все города «прямых» судей. Суд равен для всех. Мера наказания определяется в соответствии с совершенным деянием. Над судьями устанавливается строгий контроль. В принципе такие же меры приняты в Московском государстве правительством Ивана IV.

Огромное внимание уделено в «Сказании о Магмете-салтане» вопросам (проектам) организации военной службы и устроения воинников. Автор его предлагает создать постоянную личную охрану монарха. Правительство Адашева учреждает постоянное стрелецкое войско в 3000 человек, располагающееся сначала в селе Воробьеве — в том самом месте, куда в дни московского восстания укрылась царская семья. Войско Магмета в «Сказании» организовано по десяткам, сотням и тысячам во главе соответственно с «десяцкими», «соцкими» и «тысящниками». Русское войско, идущее на Казань, организуется точно так же.

Во главе войска Магмета-салтана стоит «мудрый паша». Правительственные указы 1549–1550 гг. усиливают единоначалие в русском войске. Для «воинников» у Магмета-салтана установлен особый военный суд своих начальников. Указом от февраля 1549 г. отменяется подсудность русских служилых людей наместникам «оприч душегубства».

Рассмотрим и отличия между проектами публициста и практикой правителя.

«Правительство А. Ф. Адашева, — пишет А. А. Зимин, — много сделало для привлечения в центральный и местный аппарат власти талантливых выходцев из рядовой массы дворянства… Однако система преимущественного назначения на высшие должности представителей родовитой княжеско-боярской знати осталась непоколебленной. Мечты Пересветова о выдвижений "воинников" лишь по их "мудрости" и воинским заслугам в феодальных условиях вовсе не могли осуществиться».

Разумеется, далеко не все зависело от воли реформатора и могло быть воплощено им в жизнь.

Магмет-салтан установил ежегодную денежную оплату служилым людям. Правительство Адашева— Ивана IV ввело в 1555–1556 гг. для части дворян ежегодную плату, а для других — плату раз в 3–4 года. Такого рода «зазор» между намерениями реформаторов и реальными финансовыми возможностями государств встречается в истории, пожалуй, наиболее часто.

Магмет-салтан был явным и решительным противником закабаления, обращения в холопство. Между тем в Судебнике 1550 г. осуществлено только ограничение приема в холопы «детей боярских служилых и их детей». Но мы знаем, что на «пересветовской» точке зрения стоял ближайший соратник Адашева Сильвестр.

Таким образом, немногочисленные отличия «пересветовских» проектов реформ от их практического воплощения правительством, возглавляемым Адашевым, отнюдь не доказывают, что последний не мог быть автором названных проектов.

Исследователи давно заметили, что автор «Сказания о Магмете-салтане» хорошо осведомлен о реалиях жизни турецкого государства. В этой связи интересно обратиться к тому, что сказал об авторе «Сказания» выдающийся востоковед И. Ю. Крачковский: «Знание ислама у него отрицать нельзя. При всей идеализации он вернее отражает действительность, чем яростный полемист Максим Грек». Адашев имел о Турции непосредственные впечатления. В 1538–1539 гг. он ездил к турецкому султану в составе посольства, которое возглавлял его отец Федор Адашев. Известно, что Адашев хорошо помнил мельчайшие детали своей поездки в Турцию и вносил их в 50-х гг. в летопись в качестве дополнений к летописному рассказу. В Константинополе Алексей Адашев прожил не менее года. После возвращения из Турции он был представлен царю и рассказывал ему о своих странствиях.

Обратим внимание на произведение Пересветова, названное издателем «Концовка» и помещенное в издании между «Сказанием о царе Константине» и «Большой челобитной». В «Концовке» читается явное окончание «Сказания о Магмете-салтане»: «Рече Магмет-салтан своим пашам и сеитам: "Не приказал бог вельможам, ни воинником давати власти судити праведнаго суда и казны царевы збирати. Приказал бог от мудрости великия человека выбрати мудраго и ему приказати царева казна збирати и праведен суд судити, кто бы неповинно не осудил рода человеческого и крови бы и слез не проливал, на мзду бы не утекся и тем бы бога не разгневил"».