Читаем Начало самодержавия в России полностью

Во-первых, как известно, приписки делались не на рукописях большого формата, а на отдельных, еще не переплетенных листах. (Кстати сказать, неясно, почему трудно делать пометы на рукописи любого формата, если она лежит на пюпитре)? А во-вторых, как мы видели, и не надо «заставлять» заниматься правкой летописи больного, умирающего царя. Его и нужно оставить за этой работой в 60-х гг., когда он был полон сил, энергии и активной ненависти к своим врагам.

Главное сомнение по поводу того, что царь делал приписки собственноручно, фактически сводится к тому, что Грозный был царем. С таким же успехом можно удивляться тому, что Петр I собственноручно вытачивал детали на токарном станке, что Екатерина II самолично написала шесть томов Российской истории, собирая и изучая для этой цели многочисленные исторические источники. Что касается Грозного, — он был человек пишущий, любивший писать и много писавший.

С. О. Шмидт в конечном счете приходит к такому заключению о своих выводах: «Автор сам сознает неравнопрочность отдельных частей его конструкции. Многие положения данной работы в той или иной степени гипотетичны».

Памятник, который Иван Грозный замыслил воздвигнуть себе, или, вернее сказать, задуманному им делу создания единого и могучего самодержавного Московского царства, ему достроить не удалось. И не по той элементарной причине, что в самый разгар работ «главный архитектор» вдруг скончался. Дело, как нам представляется, в другом.

Грандиозное сооружение Грозного и не могло быть завершено, как не могла быть достроена «до самого неба» Вавилонская башня.

Идея возвеличения самодержавной монархии в качестве венца и конечной вершины исторического развития, как известно, не Грозным порождена и не на нем окончила свое существование.

Апология монархической формы правления всегда была предельно далека от истинного понимания социальной и политической сути монархической власти. Великий философ XIX в., основоположник диалектического метода в изучении исторических событий Гегель, объявив прусскую монархию вершиной и конечным результатом развития «мирового духа», оказался ничуть не ближе к истине, чем русский самодержец XVI в. — метафизик и мистик по своим философским воззрениям Иван Васильевич Грозный.

Претензии монархических правителей, хотя бы самых законных, на признание их власти высшей и наиболее совершенной формой политического правления, по сути дела являются не чем иным, как высшей формой самозванства.

Ивану Грозному довелось при жизни испытать всю непрочность своей идеи о венчающем, завершающем историю характере установленного им «самодержавства». Он успел убедиться, что история не прекратила своего течения. Более того, ее бурный поток устремился отнюдь не по тому руслу, по которому его хотел направить «царь и государь всея Руси по божьему велению, а не по многомятежному человеческому хотению» Иван IV. Стоило ему одолеть одних своих «изменников» и «недоброхотов», как словно из-под земли вырастали новые их когорты и легионы. Стоило ему, например, принять венец самодержавного даря и подавить «старых» родовитых бояр, как свои же соратники и «советники», набравшие силу, стали «снимать с него власть» и «государиться» сами. Только разгромил он с помощью опричнины этих врагов, как появились новые из числа самих опричников. Вот и приходилось снова и снова перестраивать верхний этаж огромной идеологической пирамиды — последний том Лицевого летописного свода. При этом становилось все более очевидным, что завершить задуманный памятник великим успехам и славным делам удастся не скоро. Едва успел царь, потратив много труда и сил. возвеличить в царской летописи свою победу над Казанским ханством, как случилось страшное поражение от «бессермейского» крымского хана, завершившееся сожжением Москвы. Настала полоса поражений в Ливонии. Нищала и приходила в запустение страна.

Возможно, что мысль о завершении последнего тома Лицевого летописного свода и продолжала жить в намерениях Ивана Грозного. Но история давала все меньше и меньше материала для рассказов о внутренних и внешних победах, успехах, о процветании царской державы. Вспомним, что последними словами последней по времени появления приписки царя на листах Лицевого свода были такие: «И оттоле бысть… в боярах смута и мятеж, а государству почала быть во всем скудость». От такого печального признания, хотя и взваливавшего вину на «бояр», было надо думать, не просто, если не невозможно, перейти к другим, более радужным повествованиям. Вот в чем действительно серьезная причина того, что создание грандиозного летописного свода, памятника, возвеличивающего успехи царствования Грозного, остановилось.

<p>Заключение</p>

Установление в России XVI в. самодержавия было подготовлено всем ходом предшествующей русской истории и соответствовало уровню развития производительных сил (характер и уровень сельскохозяйственного производства, характер и уровень развития городов).

Перейти на страницу:

Все книги серии Страницы истории нашей Родины (Наука)

Похожие книги

1941. Пропущенный удар
1941. Пропущенный удар

Хотя о катастрофе 1941 года написаны целые библиотеки, тайна величайшей трагедии XX века не разгадана до сих пор. Почему Красная Армия так и не была приведена в боевую готовность, хотя все разведданные буквально кричали, что нападения следует ждать со дня надень? Почему руководство СССР игнорировало все предупреждения о надвигающейся войне? По чьей вине управление войсками было потеряно в первые же часы боевых действий, а Западный фронт разгромлен за считаные дни? Некоторые вопиющие факты просто не укладываются в голове. Так, вечером 21 июня, когда руководство Западного Особого военного округа находилось на концерте в Минске, к командующему подошел начальник разведотдела и доложил, что на границе очень неспокойно. «Этого не может быть, чепуха какая-то, разведка сообщает, что немецкие войска приведены в полную боевую готовность и даже начали обстрел отдельных участков нашей границы», — сказал своим соседям ген. Павлов и, приложив палец к губам, показал на сцену; никто и не подумал покинуть спектакль! Мало того, накануне войны поступил прямой запрет на рассредоточение авиации округа, а 21 июня — приказ на просушку топливных баков; войскам было запрещено открывать огонь даже по большим группам немецких самолетов, пересекающим границу; с пограничных застав изымалось (якобы «для осмотра») автоматическое оружие, а боекомплекты дотов, танков, самолетов приказано было сдать на склад! Что это — преступная некомпетентность, нераспорядительность, откровенный идиотизм? Или нечто большее?.. НОВАЯ КНИГА ведущего военного историка не только дает ответ на самые горькие вопросы, но и подробно, день за днем, восстанавливает ход первых сражений Великой Отечественной.

Руслан Сергеевич Иринархов

Образование и наука / История
100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии