Начало (СИ)

Шкет покосился на девушку, но промолчал — на тортик приналёг, что бы и, правда, не заставили в окно прыгать, да асфальт языком подметать.

Щёлкнул замок, раздались приглушённые голоса, снова замок щёлкнул и в комнату пошли двое — слов Шкет не услышал, налегал на тортик так, что уши малость заложило. Не только, кстати, из-за обещаний Сони и, правда, очень вкусно оказалось. Один минус — внешний вид…

Соня вошла в комнату, за ней Штык. Вампир замер на пороге, словно ударившись об косяк.

— Это что за хрень? — Удивлённо молвил он, обводя чёрное-чёрное помещение ошарашенным взглядом. Моргнул несколько раз. На Соню глянул. — Сонь, скажи-ка, кто тебе эту квартирку продал — я пойду и ноги ему нахер сломаю.

— Это я так комнату украсила! — Рыкнула девушка, падая в кресло. Сев поудобнее, покосилась на Штыка и добавила. — Идиот херов! Ничего вы долбоёбы не смыслите в прекрасном!

— Нууу… — Штык пожал плечами и присел на краешек чёрно-алого кресла. Пощупал подлокотник. Вновь недоумённо глянул на чёрные-чёрные стены. Поёжился боязливо. — Мне тут как-то не по себе Сонь…, как блин…, не знаю даже с чем сравнить…

— Такой дом у Дракулы был. — Буркнула Соня, усаживаясь в кресло. Она сложила руки на груди, надулась вся и хмуро стала смотреть в свою тарелку. — Во второй части. Самое настоящее вампирское жилище. Внушает…

— Трепет и страх, ага?

— Ага. — Соня послала Шкету благодарную улыбку.

— Эт в натуре. — Шкет согласно кивнул и тоже как-то боязливо огляделся. — Страшно тут пиздец.

— Что? — Соня растерянно глянула на парня. По выражению его лица, до девушки дошло, что страшно тут как раз ему самому. Выражение лица самой девушки мгновенно изменилось. Она зло скривила губы, и Шкет вдруг утратил над собой контроль.

— Соня! — Рявкнул Штык. Стол опять вздрогнул. — Соня!!! — Повторил Штык, стол жалобно затрещал. — Прекрати, сказал! — Шкет врезался лбом в стол последний раз и, едва к нему вернулся контроль над собственным телом, с воем обиды и злости отскочил прочь, перевернув кресло. Соня, нахохлившись, замерла в своём кресле.

— Если тебе так нравится, пусть так и будет, мы же всё равно все вместе жить не будем, правильно?

— А почему? — Всё ещё злая поинтересовалась девушка. — Я сериал смотрела, так там вампиры в кланах живут, в логовах, так между ними связь крепче, они сильнее становятся и…

— Я тут жить не буду. — Заявил Шкет, ставя кресло на место. — С этой ебанутой сукой, я не то что в одном доме, в одном районе не останусь.

— Короче! — Рявкнул Штык, чувствуя, что Соня вот-вот опять повторит свой фокус, только в этот раз, она вполне может заставить парня выброситься в окно. Вампиры притихли, но злобно коситься друг на друга не перестали. Штык принюхался и посмотрел на Шкета. — Трое?

— Да. — Шкет кивком показал на неприметную чёрную дверь слева от себя. — Там они. Только я уже двоих выпил на улице. Вам по полтора получается.

— Не спалился?

— Не, ночью по балконам затащил на крышу, с не освещённой стороны. — Шкет зевнул, подцепил кусочек торта когтем и поднялся. — Я спать короче народ.

— Соня, по точкам мусорским — всё чисто?

— Ага, там даже не подкопаешься. — Соня рассмеялась, немного зловеще и самую чуточку с хрипотцой. — Одни самоубийства. Мор на мусоров напал какой-то, ха-ха. Мистика, да и только!

— Норм. Ну-с, поед…

— Стой, трое же?

— Ну. — Тут Шкет замер, уже на пороге соседней комнаты — она осталась прежней, без чёрных-чёрных стен. Там спать как-то интереснее. Это помещение…, ну он не соврал, его и, правда, тут в дрожь бросало. Всякая гадость мерещиться начинает.

— Одно мне, одного тебе.

— Ага. — Не очень понимая, о чём речь, согласно кивнул Штык. Тут он вдруг оживился и на Шкета глянул. — Кореш, они это, по Кодексу подходят? Ну, преступники все ужасные?

— Да. — Шкет важно кивнул. — Одного цепанул, когда он с ножом лоха грабил. Второй на памятник в центре, ну тот, с танком, Т-34, он на него нассал. А третья, баба она…

— Стой. В смысле, — округлив глазки, воскликнула Соня, — на памятник того и за это его того?

— У меня дед в 44-ом на фронте погиб. — Мрачно проворчал Шкет.

— А, понятно. — Соня, недоумённо покачав головой, снова взялась за тортик. Ей, в общем-то, плевать было — мужик, значит, еда по определению. Просто Кодекс новых друзей…, как бы где связь?

— Просто военный преступник. Фашист! — С жаром воскликнул Штык и расхохотался. Потом пожал плечами. — Не, ну так-то подходит вполне, сожрём. Наверняка, у него ещё грешки есть — жене изменял, там, может, кого нахер послал или в будущем совершит преступление. Норм короче.

— Третья баба, герыч продавала.

— Что??? — Вскочил Штык с кресла, полный праведного гнева. — Как ты на эту Святую женщину…, да как ты мог…, немедленно отпускай её, извращенец!

— Бодяжный продавала.

— А, — Штык сел на место, — сожрём. Это дьявольское отродье иной участи не заслужило.

Сорня тут тортиком подавилась, кашлять начала, аж слёзы навернулись. Прокашлялась и с натугой, сильно хрипя, проговорила.