Начало тьмы

…Как обычно бывает при внезапной остановке, окружающее вдруг разом приблизилось, надвинулось на него, явив взору всю свою грубую реальность. Металл и пластик тускло отсвечивали в движущихся лучах — Р-восьмой почему-то никак не мог успокоиться и деятельно кружил по отсеку, словно хорек в норе — взад, вперед… Это раздражало. Отари собрался было прикрикнуть на него, но не успел — замер с открытым ртом. Пульс… Он смещался! Отари поворачивал голову, как пеленгатор — глухое буханье теперь доносилось откуда-то сбоку… Вот снова поехало вверх… Отари, забыв закрыть рот, напряженно вслушивался, не представляя, что это все может означать. Странные пляски посреди океана… Пульсирующее зудение начало усиливаться — Ило не сразу понял, что источник звука, наконец, выбрал направление — сюда! Удары нарастали, словно приближающиеся шаги — палубу стало ощутимо отряхивать. Отари пристыл к месту — ему хотелось забиться в уютный мрак ниши, но разум удерживал от бесполезного поступка, однако, ничего не предлагая взамен. Сиди и жди… Последний шаг оглушил, как удар грома — съежившийся Отари с трудом воспринимал окружающее — в глазах мутилось, и прожектора Р-восьмого превратились из ярких звезд в мерцающие пятна…

…Навалившаяся дурнота поглотила несколько мгновений существования — Отари понял это по резко отдалившемуся звуку. Ушло… Что-то бродит по станции, покинутой людьми, и стучится в двери. В опустелом доме селятся привидения…

В отсеке делать больше нечего — переворошенное барахло плавало вокруг, словно поднятое ураганом. Ило сам поражался своей удаче — перевернув все, он не нашел больше ни одного целого воздуходела. Тот, что попался ему под ноги, был единственным. Его просто в жар бросило, когда он представил, от какой случайности зависел… Словно поставил жизнь на кон в рулетку — и выиграл! «Никогда не любил азартных игр…» — думал координатор, выбираясь из свалки. В самом деле, его везение раздавалось мыльным пузырем, принимая размеры просто угрожающие — а кто не знает, чем это кончается… Во всяком случае, воздуходелами он запасется — с этой благой мыслью он шагнул за порог. Лучи прожекторов Р-восьмого скрестились на двери, на секунду высветив ее всю до мельчайших подробностей — и Отари не сделал следующего шага. Как же это он сразу не заметил? Неровный зазубренный край… Погнутый запор… Дверь не была открыта — ее выдавливали изнутри с исключительной, нечеловеческой силой. Кто это сделал? Тут вопросов не стояло, сделать это мог только один человек — он сам. Покачав головой, Отари Ило вышел из отсека, невольно стараясь не задеть эту многострадальную дверь. Он не помнил ничего. И многое оставалось без объяснений… Например, полное затопление станции. А может, неполное? Тут же вспомнились громадные воздушные полости во время предыдущей аварии — не может быть, чтобы вода проникла во все герметически закупоренные каюты. Там должен оставаться воздух… И люди. Отари еще раз прокрутил это в голове и прибавил шаг. Насколько может хватить этого воздуха? Если работают поглотители — на сутки. Может, и больше — смотря сколько человек в каюте. Но, если так, то он сейчас их единственная надежда… Осматриваясь по сторонам, он видел двери — много дверей. Как узнать, что за ними? На стук никто не отзывается. Но если их накачали наркотиками (кстати, по его же приказу!), то так и должно быть — по крайней мере, суток двое. Подумав, Отари повернул к периметру. Сейчас ему нечего им предложить. Разве что собственный гермокостюм…

…Спускаясь вниз привычным уже путем через мусоросборник, Отари никак не мог прогнать гадкое ощущение предательства — разум велел ему покинуть нуждающихся в спасении, но чувства, как известно, не всегда подчиняются разуму. Вскоре ему пришлось думать совсем о другом — все люки накопителя оказались заблокированы. Запаленно дыша, Отари висел в воде, держась одной рукой за скобу лестницы, и соображал, что делать. Конечно же, использовать робота — тот уже доказал свою квалификацию взломщика. Следующие полтора часа Отари был очень занят — отдыхать удавалось только в момент, когда Р-восьмой, жужжа, как трудолюбивая пчела, разделывался с очередным люком. На каждом уровне открыть нужно было как минимум два люка — второй в скаф-отсек. С каждым рейсом гора гермокостюмов на верхней палубе росла — Отари спешил, не в силах отделаться от впечатляющего образа задыхающихся где-то людей… Наконец, собрав около полусотни костюмов, решил прервать грабительский рейд. Удалось обобрать три тамбура на двух уровнях — неплохой результат за столь короткое время. И невольно пробивалась эгоистичная мысль — уж теперь-то самому ему воздуха хватит надолго. В каждом костюме был воздуходел, и еще один прилагался, как запасной — двое суток жизни…

Нагрузив пяток костюмов на робота, он взвалил на себя, сколько смог ухватить, и двинулся к обитаемым секторам. Остановившись возле первой запертой двери, он перевел дух, и, зачем-то оглянувшись, скомандовал уже привычное:

— Р-восьмой, вскрыть люк!