Начало Водолея

"Поверить своей памяти, - писал он, - много легче, чем попытаться восстановить все так, как оно было на самом деле. Но бывают моменты, когда стирается грань между прошедшим и настоящим, и тогда уже не вырваться из этого заколдованного круга, и на помощь приходит музыка.

Вот и теперь я хочу рассказать про то время, когда я был очень влюблен и несчастлив, и я ставлю на проигрыватель пластинку, хотя хорошо помню тот романс Фета...

...Переделкино - станция Калужской ветки Киевской железной дороги - это до недавнего времени обыкновенный подмосковный городок с пыльной зеленью, грязными улицами, сельсоветом и отделением милиции на центральной площади. Тем летом он имел очень унылый и захолустный вид. На центральной площади громко и скучно матерились рабочие, стоящие в очереди за несвежим пивом. Прямо на мостовой, опершись на заржавевшие от долгого бездействия автоматы газированной воды, сидели нищие и цыганки. Возле дороги и везде, где позволяла богатая фантазия и изощренный вкус местной администрации, висели топорно выполненные плакаты с утомительно однообразным содержанием и полным отсутствием знаков препинания, исключая только восклицательный.

"Их, видимо, уже лет семь, как забыли снять".

Здесь Наш Герой прервался и до вечера уже ничего не делал, только шлялся по поселку, сшибая где-то раздобытой палкой лопухи, ласково разговаривал со всеми встреченными им собаками и думал о том, что же напишет он на следующей странице.

Вечером ему пришло в голову позвонить Нестерову домой, потому что особо никакого сюжета в голову так и не пришло.

Ему повезло, Нестеров был дома. Однако разговор вышел странным, можно сказать, что его вовсе не получилось

- Але.

- Привет.

- Где ты?

- В Переделкине, как всегда, в той же хибаре.

- Сейчас некогда.

В трубке послышались гудки, и недоумевающий и даже обиженный писатель побрел к себе, где вознамерился откупорить бутылку хорошего вина, выпить ее всю и написать еще несколько строк.

Весь путь от станции до его дома занимал пять минут, но все эти пять минут Наш Герой только и делал, что убеждал себя в том, что Нестеров замотан, что у него много работы.

И чем больше сам себя убеждал, тем больше обижался.

Придя домой. Перестав наконец думать о Нестерове, он вставил новый лист в машинку и продолжил свою писанину.

"Достопримечательностей в Переделкино не было никаких, и я оказался здесь, следуя замысловатому маршруту, по которому меня вела судьба, собственная глупость и грустный романс.

Трудно объяснить безнадежность своих поступков, особенно когда все это уже в прошлом. Трудно найти какие-то новые слова. Излишне повторять, что каждый человек иногда верить во что-то очень желанное, но заведомо неосуществимое, верит настолько сильно, что порой, даже приговоренный к казни, не только надеется, а где-то для себя твердо знает, что утром ему огласят помилование. Иначе как же пережить эту ночь перед казнью?"

Что бы еще такое написать дальше Наш Герой не знал и снова стал думать о том, почему с ним так холодно и скоро разговаривал его друг. Что произошло?

Из-за преданности Нестерову и той бескомпромиссности, которая была воздухом в работе полковника, ему - его другу - месяца полтора назад подожгли машину. Обошлось, к счастью, без жертв, но сам факт в эпоху дефицита автомобилей разве не свидетельствует о том, что их дружба выдержала испытание?

Когда-то они служили вместе в одном из многочисленных управлений МВД. Однако Наш Герой уволился - потянуло к письменному столу, и, вспомнив об этом, он вновь обратился к пишущей машинке.

"Если музыка приходит на помощь моей памяти и человек начинает исповедоваться листу бумаги, кто придет на помощь автору этих строк, даже когда они окажутся удачными? Написанное в любой художественной форме никогда не изменит того, что было, не поколеблет того, что есть, не предотвратит того, что будет. Так и эта моя повесть - все равно не подарит мне Ее любви и благосклонности, а ищу ли я чего-нибудь другого в жизни?"

Глава 2. Откройте, милиция!

Министру внутренних дел СССР

Р А П О Р Т

Прошу в соответствии с Положением о

прохождении службы отчислить меня из орга

нов внутренних дел в связи с переходом на

творческую работу.

Начальник отделения

(подпись Нашего Героя)

Резолюция Начальника управления:

"Отказать".

Резолюция заместителя министра

внутренних дел:

"Рапорт удовлетворить. Пресс-центру МВД

СССР тов. Решетнику Ю.Ф. "Прошу перегово

рить с автором рапорта о возможности его

дальнейшего сотрудничества с органами внут

ренних дел в плане пропаганды нашей работы

средствами массовой информации"

И вот тут-то, на самом интересном месте, когда сюжет уже должен был вот-вот наконец развиться, Нашему Герою пришлось отвлечься, оторваться от своей пишущей машинки, но не потому, что пришли в голову посторонние мысли, а потому, что раздался стук в дверь.

Писатель не любил незапланированных визитов. Он отодвинул стул, прикинул, кто это может быть, спрятал в рукав на всякий случай массивный нож для разрезания бумаги и, подойдя к двери, хорошо поставленным в правоохранительных органах голосом спросил отрывисто:

- Кто?