Начало Времен

Было еще много камня и копать стало намного труднее, но сменяясь, вычистили находку до дна. Настоящей наградой за труды стала собачья лапа. Ее обнаружили на самом дне. Она не успела испортиться, только вымочилась до белесого цвета мышечных волокон.

Котелок и дрова имелись, воды было предостаточно.

— Привал! — Объявил Зураб остановку.

Вадим не услышал ни от Вики, ни от кого либо еще, хоть какой-нибудь брезгливый возглас по поводу готовящегося экзотического блюда. Все смотрели на собачью лапу, как на деликатес, о котором мечтали всю жизнь. А Зураб обращался с ней, как ученый-археолог с древним истлевшим папирусом. Он филигранно снял шкуру, счистил с нее любой намек на жир и бросил в котелок, вместе с костью. Спустя несколько минут приятный древесный дым смешался с запахом готовящейся еды. Народ сразу повеселел. Начались шутки, веселая болтовня. Темный мир вокруг засиял красками. Уныние, одолевавшее многих, улетучилось, будто махнули не собачьей лапкой, а настоящей волшебной палочкой.

Бульон получился пустой и несоленый, но это мало кого беспокоило. Горячая жидкость с разводьями жира на поверхности, приятно согревала изнутри. Сразу стало тепло и сонно. Мясо с косточки поделили на двенадцать равных частей и раздали. Оно вымочилось в воде и почти не имело вкуса, но само осознание того, что ты ешь, придавало ему вкус.

— Вот теперь можно и поморгать нормально. — Довольная Вика отвалилась от котелка.

— А я теперь хоть усну нормально. — Сообщила Вероника.

— Я за то, чтобы продлить привал. Не хочу двигаться, даже говорить тяжело.

— Аркадий лег на бок и закрыл глаза. — Можете продолжать без меня.

Двигаться никому не хотелось. Организм, почувствовав хоть какие-то калории, стремился восстановиться. Чтобы не тратиться на энергию, ему нужен был покой. Было решено остаться здесь до следующего утра. В углублении, откуда выгребли мусор, защищенном сверху от дождя, можно было безопасно заночевать. Чтобы совсем не бездельничать, мужская половина прочесала багром берег на триста метров дальше. Надо сказать, что толку не было никакого.

Когда опустилась тьма, Зураб сделал костерок из резины, добытой ранее и небольшого количества дров. С тех пор, как группа спряталась под скалой от урагана и до сего момента, не было более уютного момента. Дюжина спасшихся туристов сидела в кругу возле костра, в его ореоле, за которым не было видно ничего.

— Мне кажется, что ничего не изменилось. — Нарушила тишину Вика. — Так хорошо и спокойно, как будто все как прежде.

— А я думал, это только у меня такие мысли. — Согласился Вячеслав.

— Я думала о том же.

— И я.

— Я тоже.

Оказалось, что все думали одинаково. Тьма скрывала правду от глаз, а пламя костра создавало тот самый уют, который каждый испытывал когда-то прежде, сидя точно так же, в темноте. Любая аналогичная ситуация из прошлого, могла вызвать приступ приятной эйфории. Подсознательно, время уже поделилось на «до» и «после». Все что было «до» вспоминалось с теплотой и грустным сожалением.

Ночь прошла на удивление хорошо. Ни холодный камень, ни утренняя прохлада не испортили сон. Группа проснулась в хорошем настроении и с твердой уверенностью в успехе. Снова поделились тем же образом и пошли.

Наступил полдень. Солнце светило сквозь тучи в центр небосвода. Недавно отгремел ливень с грозой. Промокшая группа собралась наверху, чтобы просохнуть в сияющих ваннах. Итоги за полдня были неутешительными. Ничего полезного обнаружено не было. Рок как специально отводил от них удачу. Зураб был темнее тучи. Он гнал от себя дурные мысли, но они настойчиво лезли в голову: «Что, если они больше не найдут ничего съедобного? Люди захотят вернуться в пещеру, согласные на любые условия». Он не знал, что так никто не думает, но возложенная на самого себя ответственность заставляла его предполагать наихудшие сценарии.

Чтобы у группы не было времени отвлекаться на другие темы, он старался не давать им передышки. Они шли и шли. Скребли багром дно, заглядывали во все трещины, разломы и обвалы, редко останавливаясь.

Ничем закончился еще один, затем другой и третий. Народ стал слабеть и просить отдыха. Вадим взял Вику с собой. Он хотел присматривать за ней. Девушка совсем похудела. Глаза стали больше в два раза, черты лица обострились. Она держалась молодцом, не хныкала и не просила дать отдых, но Вадим видел, как ей тяжело. Она часто оступалась, впрочем, как и он. Ноги натрудились до того, что распухли щиколотки. На любой кочке они подворачивались. Запас подбадривающих слов давно закончился. Вадим просто брал Вику на прицеп, когда была не его очередь скрести дно.

В расщелинах был только мусор. Багор изредка цеплял тяжелое железо, иногда его нельзя было стронуть с места. Зураб даже нырял пару раз, чтобы понять, на что они нарвались. Но на ощупь понять, что за куча искореженного металла лежит было невозможно.