Начало Времен

В УКП было совершенно тихо, как всегда. Дети спускались по лестницам вниз, во все глаза рассматривая необычные круглые комнатки, полные непонятной моргающей аппаратуры. Юрию надо было устроить свою семью и Лейлу. Так как он находился в самой главной должности, начальником смены, то сослуживцы ждали его решения по распределению своих семей. Из всех двенадцати этажей в УКП был только один, приспособленный для отдыха, самый нижний, двенадцатый. Было еще несколько уровней, которые можно было приспособить под спальные.

— Я думаю, мужики, у срочников и их сержанта забрать оружие и припрятать, чтоб не знали, а женщин с маленькими детьми надо поселить в комнате отдыха. У кого дети постарше, можно поселить их на десятом и девятом. А нам, уж где придется, все равно будем смены нести, лазать туда-сюда. — Предложил Привалов.

— Да, я тоже так считаю. Бабы сейчас отойдут от первых впечатлений и начнут друг друга пугать. Я лучше подежурю. — Согласился майор Стыдов. — Надо их тоже озадачить. Пусть готовят ровно по времени.

— Да что вы планируете, будто на неделю. — Капитан Кузьмин попытался ухмыльнутся, но ухватился за поврежденную щеку. Из раны показалась кровь. — День, от силы, максимум два, будет продолжаться ветер. Но я думаю, что его не хватит и до сегодняшней ночи. Так что, можно на вещах посидеть, до ночи, а там видно будет.

— Не, не думаю. Наш штаб ломанулся спасаться, наверняка зная, что непогода установится надолго. — Вставил свое мнение лейтенант Маранин.

— Непогода. — Усмехнулся Кузьмин. — Тебе надо было посмотреть на эту непогоду. Я чуть семью не потерял. Спасибо майору, дождался.

— Я все же думаю, что надо семьи устроить. Закончиться, и хорошо, соберем свои «хархары» и поедем домой. Женщинам и детям надо создать хоть какой-нибудь минимальный уют. Это мы привыкли жить в этом погребе, а им каково? — Привалов обвел глазами привычную для себя обстановку УКП.

— Да ладно уж, как в поезде, в купе, только без окон.

— Товарищ майор! — Этажом ниже показался срочник. — Товарищ майор, там с поста звонят, просят подойти.

Офицеры переглянулись.

— Что случилось? — Спросил солдата Стыдов.

— Не знаю, просили срочно подойти.

Юрий проворно нырнул в люк и отмахал три уровня за несколько секунд.

— Майор Привалов. — Произнес он привычно в трубку.

— Товарищ майор, вам надо подняться. — Голос лейтенанта Пузырникова дрожал от волнения.

— Что у тебя?

— Тут воет, мочи нет терпеть. — Голос и на самом деле, будто мешался с посторонним звуком воющей турбины.

— Я чем могу помочь?

— Разрешите покинуть потерну и задраить двери.

— Слушай, лейтенант, это ветер, что ты его так боишься? Ты же находишься в самом защищенном месте в мире.

— Я понимаю, но терпеть этот звук нет сил.

— Хорошо, сейчас приду, крепись.

Майор поднялся выше, миновал компанию офицеров.

— Ты куда? — Спросил Стыдов.

— Пузырников что-то расклеился. Не хочет у двери караулить. Пойду, проверю.

Едва покинув УКП, майор услышал тот самый вой, о котором говорил Пузырников. В шахте он был еще слабо слышен, но за дверью, отделяющей шахту от потерны, звук усилился многократно. Казалось, стены коридора вибрировали, как медная труба горна. Тело ощущало на себе вибрации звуковых волн, уши сразу же заболели, и даже показалось, что поплыла картинка перед глазами.

Пузырников сидела на корточках, закрыв уши ладонями. Из под левой ладони показалась струйка крови. На месте майору стало ясно, что в потерне находиться нельзя. Он тронул плечо лейтенанта, тот испуганно вскочил.

— Давно тут так? — Громко спросил Юрий.

— С полчаса, по нарастающей. — Прокричал Пузырников.

Юрий подошел к двери. Слышно было, как за ней бесновалась стихия, проверяя толстую металлическую дверь на крепость.

— Пошли. — Майор махнул головой и пошел в сторону шахты.

Привалову лезли в голову разные мысли, и самая страшная из них была о том, что такой силы ветер не просто выбьет стекла в домах и перевернет машины. Подумал о Руфине, и в памяти всплыл момент прощания с дочкой. Ему стало не по себе от мысли, что Лейла, скорее всего, уже сирота. Вспомнил о своих родителях. Хотел предаться скорбным мыслям, но их перебила благодарность командованию и судьбе, за то, что он спас свою семью. Теплое чувство удовлетворения согрело душу.

Привалов пропустил Пузырникова вперед и закрыл за ним дверь, отделяющую шахту от потерны. И тут же стало легко. Юрию показалось, что в потерне тело находилось в поле пронизывающих частот, заставляющих вибрировать тело вместе с ними.

— А, как болят уши! — Пузырников рассмотрел ладони и увидел в них кровь. — Перепонки лопнули.

— Не лопнули, не переживай. Если бы лопнули, ты бы меня уже не слышал.

Юрий на свету посмотрел на Пузырникова и увидел, что его глазные яблоки красные, как у вампира. До него вдруг дошло, что задержись он на несколько минут и лейтенант мог бы умереть из-за многочисленных кровоизлияний, вызванных лопнувшими сосудами.

— Прости, что сомневался. Тебе надо отдохнуть. На сутки больше никаких дежурств.

— Спасибо, товарищ майор.

Привалов показал Пузырникова офицерам, чтобы те осознали всю силу бушующей наверху стихии.