Начертательная магия

- И каков был итог вашего разговора? Что произошло дальше?

- Я согласилась ему помочь. Написала записку с просьбой выйти для разговора и подложила в условленное место – под дверь Данияс. Как и договорились с Шалтиным, вышла к входу на территорию академии. Время было довольно позднее, в том месте людей практически не бывало, поэтому и выбрали его. Шалтин был уже на месте. Он попросил меня подождать Данияс. А сам спрятался. Ждать Данияс пришлось долго, я хотела было уже уйти, но она всё-таки появилась. С Лартинсом. Он остался ждать поодаль, а она подошла ближе. Я даже не знала, о чём с ней разговаривать. Мне и не пришлось. Тир…Шалтин выскочил из темноты и стянул ткань с земли. Под тканью оказался активированный чертёж. Я не ожидала, что он зайдёт так далеко. Он схватил Данияс и толкнул в портал. Следом в портал прыгнул Лартинс. Потом появился Артинас и ещё какие-то студенты. Нас задержали и увели к ректору.

- Вы пытались помочь Данияс, когда поняли, что Шалтин решил применить магию?

- Нет.

- Почему Вы не попытались помочь?

- Не захотела, - это слово она промямлила так тихо, что наверняка не все в зале смогли их расслышать.

Видимо, признаваться, что, несмотря на понимание того, какая опасность мне грозит, решила бросить всё на самотёк, ей не хотелось. Да, это не наш мир, где можно было бы солгать и сказать, что не успела, испугалась или придумать что-то ещё. Здесь клятва заставляла говорить правду. А правда играла не в пользу девушки.

- То есть Вы своим бездействием позволили Шалтину совершить преступление, потому что не захотели помочь Данияс?

- Да.

- Вы понимали, что Данияс грозит опасность, когда помогали Шалтину?

- Да.

- Вы понимали, что обвиняемый задумал совершить поступок, который противоречил правилам академии?

- Да.

- Вы обучаетесь на факультете начертательной магии. Как быстро Вы определили вид чертежа, который оказался под тканью?

- В момент, когда Шалтин убрал ткань.

- Да-а, натаскивают нас так, что мы мгновенно определяем чертёж, - прошептал Лекс.

- Вы знали о том, что Шалтин не владеет техникой построения портальных чертежей? - вновь задал вопрос обвинитель.

- Знала.

- Вы знаете о последствиях активации и перемещения портальными чертежами, построенными неверно?

- Знаю.

- Оценив полноту опасности ситуации, которая развивалась перед Вами, Вы всё также не попытались помочь Данияс? Почему?

- Не захотела, - выдохнула она.

- Вы понимали, что Ваши действия в случае разбирательства будут расцениваться, как соучастие в преступлении?

- Я не думала об этом.

- Вы раскаиваетесь в содеянном?

- Да, - тихо ответила девушка.

За те несколько секунд, которые прошли между последним ответом Малики и следующим вопросом обвинителя, я успела даже проникнуться крохотной долей жалости к Малике. Ведь, если девушка всё-таки раскаивалась, значит, зачатки совести у неё присутствовали. Значит, если наказание не будет слишком суровым, то она, возможно, изменится, получив такой жестокий урок от жизни. Но обвинитель не зря находился в этом зале, и следующий вопрос сначала вызвал у меня непонимание его необходимости, но когда я услышала ответ, то поняла, что мужчина знал, что делал.

- Каковы причины Вашего раскаяния? Чем оно обусловлено?

- Я сожалею, что согласилась помочь Шалтину, потому что мне придётся сесть в тюрьму из-за этого. Но я сама в этом виновата. И мне стыдно, что я подвергла опасности Данияс и Лартинса.

Взглянула на Лекса. Он демонстративно закатил глаза и скривился. Видимо, он тоже заметил, что в первую очередь Малику беспокоило то, что ей придётся получить наказание за преступление, а не то, что мы чуть было не умерли из-за неё. Да уж. Такие извинения мне пришлись не по душе. К тому же, девушка сказала лишь о том, что ей стыдно за содеянное, но совершенно не жаль нас, тех, кто пострадал. Даже близость наказания не изменила девушку и не заставила задуматься о чём-то другом, помимо собственной шкурки.