Начиная с лестничной клетки (СИ)

- Спасибо тебе за всё, что ты сделал для меня. Я не хочу тебя больше задерживать, думаю, что тебя ждут, - если бы я мог отвернуться и не видеть его глаз... Ненавижу себя. Но он должен был уйти как можно скорее. Сил у меня не оставалось. На лбу выступила испарина. Резь внизу живота не давала сосредоточиться.

- Ты... – он что-то ещё собирался спросить, наморщил лоб. Одной рукой взялся за ворот футболки. Видеть его растерянные непонимающие глаза было выше моих сил. Пытка. Его, себя... Надо было заканчивать.

- Достаточно, свой суп ты отработал! – это должно сработать.

Я даже со значением, кивнул ему головой. Я старался. «Мальчик мой, прости меня».

Я успел увидеть его задрожавшую нижнюю губу прежде, чем закрыл глаза. Кончено. Дышать. Дышать.

В коридоре хлопнула дверь.

Один.

Я должен со всем справляться сам. Контроль и выдержка.

Прости, Славка.

А если попробовать ползти, может, получится?

Видимо, не очень...

Вот и пришло время прямо здесь спокойно выблевать вместе с его завтраком ненависть к себе.

Слабак!

Глава 19

Святослав

Не думать.

Домой. Сколько сейчас? Два есть? Успеваю вернуться до отца.

Он мне сказал...

Этого не может быть! Почему не может? Может! Кто я ему? Подзаборный голодный пёс. Накормил, позволил принести тапочки и опять – под забор.

Только не плакать. Не плакать!

Отец, как чувствовал, явился гораздо раньше обычного. У меня было немного времени до его прихода. Я успел сделать алгебру и полистать историю на завтра, даже приготовил ужин – сварил картошку. Не хочу лишних вопросов, не хочу, чтобы он догадался, что меня не было почти два дня дома.

Отец пошёл стандартным путём: кухня, холодильник, проверка моего состояния (вдруг я исправился?). Я так и понял, чего именно он ждал от меня. Раскаяния? Какого? Клятвенно пообещать ему исправиться и "не делать так больше"? Или, может, поплакать на его груди?

Он пробыл в квартире не больше десяти минут. На кухне постоял над лежащим стулом. Задержался взглядом на моём синяке. Да-а-а, видок у меня ещё тот! Не нравлюсь? Это ведь твоя работа! Было видно, что он хочет что-то сказать, но – не стал. Визит закончен.

Один. Снова один. Теперь я ощущал это гораздо острее, чем раньше. Всего несколько часов назад я был с ним: слушал его дыхание, спал... Он даже разрешил себя покормить. Было необыкновенно приятно ощущать, что кто-то так сильно нуждается во мне. Это согревало. Я был нужен Диму, необходим.

Хватит! Всё!

Теперь душ. Зато там я точно плакать не буду. Точно не буду!

Вода... хорошо... и какая разница откуда – из душа или из души?

Он там один. Завтра в школу. Что он делает? Интересно, а историчка спросит или я зря читал параграф? От него пахнет смолой. Хочу новый год. Я нюхал его... Где бы мне раздобыть еловую ветку? Если он узнает, то убьёт меня. Я лягу в кровать, как в детстве, и буду вдыхать запах хвои. А ещё я трогал его пах... А что было делать? Человек не был в туалете кучу времени, надо же было проверить! Вряд ли он смог бы убить меня за это, сил не хватит. Он руку-то с трудом может поднять...

...!

Хорошо, что я успел вымыть голову. Мне было необходимо быть чистым. Мне непременно нужно было быть чистым! Стремительно вытершись полотенцем, вылетаю в коридор. Через секунду, скача на одной ноге, натягиваю джинсы, с трудом протискивая влажные ноги в штанины. Носки. Кроссовки. Надо одеть чистую толстовку – теперь плевать на понты. Капюшон на влажную голову. Тёплая куртка. Болеть мне никак нельзя сейчас. Хорошо, что на кухне у Дима, в коробке, я нашёл какой-то спрей для горла и пользовался им всё время, пока был у него. А заболеть так, тупо простыв на улице? Вот ещё!

Без лифта, через три ступеньки вниз, дверь подъезда – пинком.

Бегом, третий дом, после сквера.

Лифт.

- Светик, приветик! А ты где пропадал? – сидят. Всё правильно – это наше время. И что мне делать?

- Дела были, - отвечаю и понимаю, что мне всё равно, что обо мне подумают. Ему там плохо. Я не могу его бросить одного.

Дверь. Толкаю. Надо же – открыта. Сзади удивлённый свист. Плевать. Всё равно. Не оборачиваюсь и закрываю за собой дверь. Дёргаю следующую дверь, в квартиру. Не заперта. А кто её закрывать будет? Он же не сможет дойти до неё.

Какой же я осёл! Неужели я не мог догадаться сразу.

Резкий запах ощущается сразу, от двери. Бл*дь, Дим! Я осёл вдвойне!

Он лежит на полу. Его сил хватило, чтобы добраться до двери из комнаты. Дим лежит в луже. Рвота. Что-то ещё... Моча? Какой же ты дурак, Дим! Какой дурак!

Он пробует поднять голову с пола. Услышал, как я вошёл? Видит меня, кривится и, уходя от моего взгляда, пытается съёжиться на полу, словно хочет уменьшиться в размерах. Хочешь исчезнуть? Не получится. Не дам!

Голова горячая... Снова температура! Сколько он так пролежал?

Звонок телефона заставляет меня подпрыгнуть. Этот древний аппарат ещё и умеет звонить? Заворожено глядя на него встаю и подхожу к тумбочке. Беру трубку.

- Алло. Это из поликлиники. Квартира 63? Как больной поживает? – резкий женский голос.

- Вы доктор?