Начинка (СИ)

Дверь с трудом поддавалась её ослабшим рукам. Скорее бы в раздевалку, переодеться и убраться отсюда в сладкое место. Купить пастилу и спастись, да. Пастила поможет.

— Тебе плохо не из-за бега, Кира. Что с тобой?

Она не обязана была ему отвечать, он не существовал для неё.

— Кира, пожалуйста, дай мне помочь тебе.

Звонок об окончании урока был таким ненавистно-громким, что хотелось закричать от беспомощности или швырнуть что-нибудь в него, способствуя уничтожению идиотского приспособления.

— Ты вспомнила?

— Что? — Митчелл выдохнула. Остановилась и почти обрела былые силы, когда услышала это.

— Что ты сказал?

— Позволь мне помочь, Кира, — будто и не заметив расширяющиеся от страха глаза девушки, казавшиеся из-за неестественно тёмных кругов такими же большими, как у той миссис Анродс, он посмел приобнять её за плечи, ненастойчиво подталкивая дальше, через коридор снующих детей, мимо столовой, в дурацкую раздевалку.

— Что я должна была вспомнить, Рэй?! — успокоиться не получалось. Лихорадочно всматриваясь в его лицо, девушка с небывалой силой схватила его за влажную от пота футболку и попыталась встряской выбить ответ. — Скажи мне!

— Эм… Что ты передумала и решила пойти со мной на бал? Эй-эй, тише, я шучу! Ничего я не говорил больше, клянусь! Кажется, ты там что-то… Может, лучше к врачу?

Их едва не сбила новая орава смеющихся и жаждущих перебить друг друга детей. Они так хотели первыми попасть в столовую, они хотели победы и превосходства. Кира проследила за одним из них.

Собственное тело поводило, оно трескалось и разбивалось.

Это не Рэй говорил. Это была она.

А потом Кира сдалась, забывшись в гостеприимной тьме, которая лишь к концу выдала своё торжество и злую радость триумфа.

========== Глава 6. Дыра ==========

Она проболела почти всю неделю. Для основной части окружающих Кира была поражена какой-то редкой лихорадкой со сложным и непонятным названием, так что никто и не пытался даже запомнить. Да и вообще слишком сильный был интерес школы к этой хмурой, неприветливой девочке, в последнее время попадавшей в странные истории. Или, если быть точнее, создающей эти самые истории.

Что с ней произошло? Её организм не мог быть таким слабым. Она не чувствовала себя больной, но в то же время ощущение постоянной внутренней борьбы больше не оставляло её никогда. И после прихода в сознание тоже.

Отец пару раз переносил важные переговоры и встречи на работе, чтобы не оставлять дочь наедине с собой. К сожалению, он делал это не из-за беспокойства и безграничной любви. Скорее, причина в безопасности и ответственности перед законом. Кому захочется быть обвинённым в том, что, оставив дочь без присмотра, она в порыве воспламенения пика болезни упала и разбила голову о рядом стоящий туалетный столик? Или что она кубарем скатилась по лестнице в надежде добраться до помощи через телефон на кухне, а вместо этого получила смертельный исход? Но очень скоро Джимм вспомнил о чудесной «знакомой», и уже в пятницу и все выходные он мог с лёгкой душой снова являться домой лишь под ночь, запираться в своём кабинете для продолжения работы, пока где-то за несколькими слоями стен миссис Анродс почти не отходила от Киры.

А сама девушка напрочь отказывалась спать.

Сколько же усилий и попыток выбраться из помутнения рассудка были на счету. Сколько ненавистных криков и оскорблений сыпались в сторону расплывчатых лиц, казавшихся самыми кровожадными врагами, так и жаждущими увидеть, как Кира, неосознанно рыдающая и царапающая себя от непонимания происходящего и жажды освободиться, склонит голову. Сколько времени потребовалось, чтобы полностью смириться?

Ей кололи уколы с неизвестными жидкостями, отвлекая брыкающуюся девушку разговорами о новостях по всему миру, как будто это её когда-нибудь интересовало. Пару раз, в самом начале некой лихорадки, какой-то мужчина пытался самолично покормить её с ложки, практически приказным тоном веля подчиниться и не создавать ему ещё порцию проблем. Кира узнала по звуку голоса своего отца и, видя перед глазами обрывки прошлого, стёртые или полуничтоженные, искажённые в сознании, почти слепо выставила руку с заметно отросшими ногтями.

Сука. Мерзкая гниль.

Джимм в отместку за глубокую царапину на своей щеке перешёл к более умному и практичному способу поддержания жизни — просто перестал пытаться, без обдумий доверив или, может, бросив дальнейшую судьбу Киры в ласковые гладкие руки идеальной Гестии Анродс.

— Я вытащу тебя, я сделаю это, Кира, — иногда подобные слова доносились до её слуха, но рыжеволосая не реагировала на них. Ей не требовалась чья-то помощь. Она уже говорила это Рэю, мистеру Кемриту, но почему-то никто не желает считаться с чужим мнением. Они проявляют эгоизм похлеще Киры, играя в добродетелей.

Уж лучше бы она умерла. Эта смерть была бы незаметной для неё самой: в бреду, не чувствуя ничего, кроме тупых отголосков собственной личности и мешанины других. Кира уверена, что так было бы лучше всем им. И ей тоже.