После ужина стали устраиваться на ночлег. Костер передвинули, накидали в него толстых поленьев, придавили двумя бревнами, а там, где только что горело пламя, в несколько слоев настелили еловых лап, накрыли их куском тонкой парусины и полезли в спальные мешки.
Поначалу теснота спального мешка раздражала Славика. Было душно, неудобно и страшно от нахлынувшего вдруг ощущения собственной малости, беспомощности, беззащитности и затерянности в огромном зловещем черном чреве угрюмой и страшной ночи. Постреливал, похрустывал, шипел и шелестел костер. Из неведомой глуби затаившегося вокруг враждебного леса то и дело долетали неясные тревожные вздохи, кряхтение и неразборчивая воркотня.
— Почему не спишь? — спросил Андрей. — Боишься?
— Угу, — признался Славик.
— Спи. Здесь бояться некого. Людей нет. Звери на огонь не полезут. Даже шатун не отважится.
— Какой шатун?
— Медведь. Не успел вовремя залечь в берлогу, или потревожили, выкурили оттуда, вот и шатается по зимней тайге, голодный и злой. С ним лучше не встречаться. Спи.
Славик придвинулся к Андрею, доверчиво и плотно прижался спиной к его спине и сразу заснул, да так крепко, что не слышал, как трижды поднимался ночью Андрей, курил, подкладывал дров в костер. Раз, когда он ворошил головни костра, что-то забормотал во сне Славик. Андрей склонился над спящим, прислушался к его дыханию и вдруг вспомнил своих сыновей. Скоро им по двадцать три. Как они там? Поженились, наверное. Может, сами уже отцы. Ладят ли с матерью? Вспоминают ли хоть его?.. Бог с ними. Пусть живут, как хотят, как могут… Зимой из окна их московской квартиры был виден каток, фонари, обступившие пруд, мятущиеся фигурки маленьких конькобежцев. Его мальчики с пяти лет катались на коньках и лыжах. Хорошие росли парни. А какими выросли? Глупо получилось. Обидно. Горько… Спасибо судьбе, сжалилась, столкнула со Славиком. Незамутненный, не тронутый дурным. Пристрастить его к тайге, к рыбалке и охоте. Пусть окрепнет здесь, наберется сил, закалится духом, а потом… «Нет-нет, никаких потом. Не отдам… Не отпущу… Но у парня все впереди: любовь, семья… жизнь. Да-да. Впереди. Все будет. Там, за поворотом. Надо до него дойти, дожить…»