Над бездной. ФСБ против МИ-6

К этому времени только в его частных охранных предприятиях и спортивных силовых секциях насчитывалось более четырех тысяч тренированных, обученных владеть оружием и боевыми приемами «штыков». Целая армейская дивизия бойцов, готовых выполнить любой приказ своего командира, «генерала» Квантришвили. А что ему могло прийти в голову? Тем более с таким-то серьезным диагнозом, как «шизофрения и энцефалопатия с элементами деградации психопата». Вдруг двинет свои войска на штурм Спасской башни?

Квантришвили был уже очень богатым и влиятельным человеком. Но он понимал, что в криминальном мире все может быстро закончится. Поэтому он решил двинуть свою бренную плоть во власть. Типичный продукт лихих 90-х, Квантришвили был действительно характерным, собирательным обликом своего времени. Он все-таки создал партию «Спортсменов России». И неоднократно подавал документы на ее регистрацию в Минюст России. Но так и не смог юридически оформить, несмотря на все свои панибратские отношения в элитных кругах с влиятельными чиновниками. Но зато возглавил Фонд «Защиты спортсменов имени Льва Яшина», который имел право заниматься коммерцией, получил льготы на пошлины по импорту табака и алкоголя. Этот разрешительный указ подписал сам Ельцин.

Отарик становился одним из небожителей не только в Москве, но и в России. Столпом общества. Кажется, уже достиг своего Олимпа. А его партия «Спортсменов России» начинает представлять реальную политическую силу. И вдруг все в один момент рушится. Человек смертен, как говорил Воланд Берлиозу, причем смертен внезапно. Пятого апреля 1994 года при выходе из Краснопресненских бань, где Отарик, как правило, встречался с просителями в неформальной обстановке и решал спорные проблемы, «крестный отец» был поражен в голову и грудь тремя выстрелами из снайперской винтовки. Заказчиков этого преступления так и не нашли.

Продолжение приключений Банкометова

Беглый банкир понял, что у него нет иного выбора, как во время встречи с Кикалишвили сказать ему, что нуждается в его помощи. И чтобы подтвердить свою искренность, подарил Кикалишвили наручные часы «Картье» модели «Паша» стоимостью сорок две тысячи долларов.

Однако в дальнейшем Кикалишвили не сделал ничего, и, фактически, сам рассматривал Банкометова лишь как дойную корову, из которой можно выдоить много-много литров «молока». Кикалишвили, согласно источнику, каждый раз, когда возвращался в Соединенные Штаты из России, узнавал у своих подручных, удалось ли им добиться прогресса в поисках Банкометова.

А тот постоянно менял место жительства. Кикалишвили откровенно признавался в частном порядке источнику — агенту Грачева, что он использует свои попытки «оказать помощь» Банкометову только как предлог для того, чтобы найти его и вымогать деньги самому.

Новые хозяева банка, Аверин — Болдырев — Солдатов, тем временем со своей стороны активно доказывали собственную правоту и старались «добить» Банкометова, чтобы не дать ему возможности претендовать на имущество и активы банка. А Банкометов, в свою очередь, подготовил пачку документов объемом в несколько сот страниц, в которых он излагал свою точку зрения на случившееся, и разослал копии своим друзьям и партнерам, которым все еще доверял. На всякий пожарный случай. Правда, таковых становилось все меньше и меньше.

В этой кипе бумаг, согласно агентурным сообщениям, Банкометов называл не только имена бывших сотрудников КГБ, к которым перешел его бизнес, но и вскрывал все их криминальные прегрешения. Доказывал, что они уже неоднократно предпринимали покушения на него, а их конечная цель — его физическое устранение. Более того, он сообщал все, что ему было известно об их незаконных продажах оружия и наркотиков. Подробно писал также о своем похищении в Будапеште в 1992 году. Словом, называл «имена, явки, даты».

Тогда его противники в полную силу и меру задействовали правоохранительные органы. Связи у них тоже имелись, и не малые. Возбудили уголовные дела. Через Интерпол направили запросы в 21 страну. Проинформировали министерство юстиции США. В запросах просили помочь следственной группе в сборе информации по возбужденным против банкира уголовным делам. Московская прокуратура в это время решала вопрос об экстрадиции Банкометова.

Наблюдалась подозрительная чрезмерная активность следователя прокуратуры Александра Волевода. Несмотря на то, что выведенные денежные средства из банка были частные, не государственные, он развернул кипучую деятельность. Весьма нелогичную, с точки зрения здравого смысла. Ему-то чего, чиновнику на службе, хлопотать в криминальных разборках? И даже перейдя в военную прокуратуру, он, в противовес существующей практике, оставил это гражданское уголовное дело за собой.