Над десятью сталинскими ударами. Противостояние в воздухе от Ленинграда до Белграда. 1944

3 февраля передовые подразделения 2-й ударной армии вышли к реке Нарва. 43-й стрелковый корпус форсировал ее севернее одноименного города, захватив на противоположном берегу два плацдарма, а 122-й стрелковый корпус занял два плацдарма южнее. Нарва являлась важнейшим опорным пунктом в северной части линии «Пантера» и воротами в Прибалтику. Гитлер заявил, что удержание города имеет первостепенное политическое значение, в том числе с точки зрения позиции Финляндии, посему отдал уже привычный приказ оборонять его до последнего солдата и патрона. Оборону Нарвы, отныне объявленной «фестунгом» (крепостью), осуществлял 54-й армейский корпус генерала Отто Шпонхаймера, который в критический момент получил небольшие подкрепления (моторизованную дивизию «Фельдхернхалле» и один полк 58-й пехотной дивизии). «Слава солдатам, совершившим отход. Теперь не может быть и речи об отступлении! Нарва должна быть удержана до последней капли крови. Мы умрем за Нарву, но не пустим русских в Германию!» — говорилось в пафосном воззвании, зачитанном солдатам.

Воздушные бои в начале месяца по-прежнему происходили лишь эпизодически, причем многие из них опять носили, так сказать, «экзотический характер». Так, в 09.20 2 февраля четверка Ла-5 из 254-го ИАП вылетела на прикрытие своих войск в районе озера Череменецкого. В указанном районе было относительно ясно, и в какой-то момент летчики увидели летящую впереди группу бипланов, три из которых опознали как Хш-126, остальные два – как Фш-156. Пара старшего лейтенанта Константина Назимова и младшего лейтенанта Серегина атаковала их сверху-сзади с дистанции 45–25 метров и сбила два «Хеншеля». После этого Назимов обстрелял «Шторьх», и тот, по его словам, горящим врезался в землю. Остальные «тихоходы» скрылись в облаках. Правда, ответным огнем был сбит и Ла-5 Серегина. Летчик спасся, выпрыгнув с парашютом, а потом вышел в расположение своих войск.

В следующие дни театр боевых действий опять накрыли сильные снегопады и туманы, приковавшие авиацию обеих сторон к земле. А вот наступающие наземные войска Красной армии погода не остановила. Пользуясь отсутствием сплошной линии фронта и невозможностью быстро организовать оборону в условиях распутицы и малонаселенной лесистой местности, передовые части стремительно обходили очаги сопротивления и опорные пункты, вновь и вновь создавая для противника угрозу обхода и окружения и заставляя отходить дальше на юг и на запад. Правда, и советские войска испытывали большие трудности. «Войска на своем пути встречали разрушенные мосты, дороги, завалы, – сообщалось в журнале боевых действий 108-го стрелкового корпуса, продвигавшегося на Гдов – к Чудскому озеру. – Это работа наших партизан, орудовавших в немецком тылу. Продвижение затруднялось из-за плохих дорог. На дорогах образовывались пробки до 2 километров. Тылы и артиллерия отставали. Царица наших боевых полей, матушка пехота преодолевала трудности бездорожья, отказываясь от отдыха, двигалась вперед, догоняя врага».

Нередко продвижению мешали и действия немецкой авиации. Так, 5 февраля тот же 108-й СК подвергался ударам немецких самолетов, которые группами по 5–7 машин носились над шоссе Губин – Перевоз – Гдов и с бреющего бомбили «матушку пехоту». В результате было убито и ранено около 30 человек. А на следующий день самолеты, опознанные как Ю-88, дважды бомбили колонны и обозы 90-й и 126-й стрелковых дивизий. В результате были убиты 8 красноармейцев, 43 получили ранения, погибли и получили ранения 42 лошади.

Днем 6 февраля видимость увеличилась до 4—10 километров, что привело к первому в этом месяце крупному воздушному сражению. 13-я и 14-я воздушные армии осуществили 588 вылетов, при этом бомбардировщики Пе-2 совершили первые налеты на Нарву. Всего советские летчики донесли о 14 сбитых самолетах (8 Ю-87, 3 ФВ-190, 2 Ме-109 и 1 Ме-110). При этом большая часть из них была на счету славного 254-го ИАП, который, если верить советским документам, устроил фрицам настоящее побоище!