Над горой играет свет

А что же будет со мной дальше? Я и об этом грезила. Каким будет тот, кто станет когда-нибудь моим мужем, сколько у меня будет детей, какими именами я их назову. Я решила, что муж мой непременно должен курить трубку, пуская из нее клубы душистого дыма, причудливые, похожие на маленьких призраков.

Мне было шестнадцать лет, ума палата.

Последней грезой наяву была эта: как я еду верхом на Фионадале на свою гору, ноздри щекочет запах земли, листья деревьев гладят меня по голове и по плечам, клубится со всех сторон туман, лунные блики скользят по лицу. Ветер упруго холодит щеки, и я поднимаюсь все выше и выше, погружаясь в сонное забытье. Там, на вершине горы, отпускают все беды, стихает боль. Наконец-то.

ГЛАВА 33. Про сейчас

Если бабушка еще раз прикажет ветру разбросать по комнате мои бумажки, я на нее накричу и свирепо притопну ногой. Сама знаю, что пора идти в мамину комнату. И не надо подгонять, натравливать на меня ветер. Нечего удрученно качать головой и выразительно махать рукой, сама все понимаю. Понимаю, что мне нельзя уехать, не доведя все до финала. А без маминой комнаты завершить повествование никак невозможно.

И вот я иду по коридору, и ветер врывается во все распахнутые окна, устроил сквозняк по всему дому. Я закатываю глаза:

— Сказала же тебе, иду, иду.

Смотрю на мамину дверь, но потом убегаю на кухню, выпиваю там полный стакан воды, в пять глотков. Вытерев рот, объясняю:

— Что-то захотелось попить водички.

Мика бы сейчас шлепнул меня по макушке, сказал бы, что хватит уже изобретать отговорки, пора разобраться с маминой территорией. Энди прямо с порога потопал бы в мамину комнату и пожал бы плечами, в смысле, «ну и что тут такого страшного?»

А Бобби сказал бы обоим, что нечего на меня давить, и сам стоял бы рядом, ждал бы, когда я решусь.

…Усилием воли я вернулась из детства в настоящее. Закрыв глаза, представила братьев теперешними, взрослыми. И хорошо, что мы все уже не дети, что детство давно кончилось. Это ощущение отдаленности и знание того, что и как было после, смягчало боль воспоминаний.

Итак, что было после. Я знаю, что Мика отчаянно старался убежать от самого себя и в конце концов к себе же и прибежал, к истинному себе. Я была на первой его выставке, в модном красном платье, и волосы закрутила в модную «улитку», лак красный, и на руках и на ногах, на шее серебряный кулон мисс Дарлы, в который вложила записку: «Духи ушедших, позвольте Мике спокойно спать по ночам».

Мика чуть не лопался от гордости, самодовольно улыбнувшись, крикнул мне тогда:

— Говорил же я тебе! Говорил, что так будет!

Да, он добился того, о чем мечтал, мой старший брат. Совсем бы был молодец, если бы не кое-какие пагубные пристрастия, надеюсь, он от них избавится, освободится.

У Энди есть книжный магазин, в нем пахнет старинными книгами, кофе и ладаном.

— Вот, прочти, — говорит он, протягивая мне очередную книжку, — тебе понравится.

Как правило, книжка действительно нравилась. Еще у Энди есть гоночные авто, он увлекается джазом, играет блюзы, он и сам пишет музыку. По-прежнему любит рискованные забавы. Пощекотать себе иногда нервы. Я была на их с Бет Энн свадьбе, я слышала первый крик их сына Бенджамина Хейла. Бен в детстве был таким же шальным, как его папочка, так же плевать хотел на опасности.

На выпускном в мединституте у Бобби я тоже присутствовала, теперь у нас в семье имеется хирург-ортопед. Бобби необыкновенно идет белый халат и очки в тоненькой оправе, которые совсем не скрывают его поблескивающих глаз.

Жуя кусочек свадебного торта, я смотрела, как Бобби танцует со своей невестой, Анджелой. А племянникам, появившимся быстро, на раз-два-три, я всегда привожу жвачки-«сигары». Ребекка Кейт, Роберт Дин и Фредерик Эндрю. В доме доктора постоянный шум, гам и хохот. За ним хвостиком ходят его малявки. Как когда-то он сам ходил за Энди. Возможно, у Бобби тоже есть какие-то тайны, но он про них не распространяется.

…Я потрогала свисавший с шеи подарок мисс Дарлы, с которым не расстаюсь. Сейчас лошадиная головка была пуста. Я не подумала о заветных желаниях, в полном потрясении сорвавшись сюда к маме. У меня не было времени их обдумать.

Я была с мисс Дарлой в тот момент, когда умерла София, помогала копать могилку на заднем дворике. Потом она завела себе бостонскую терьершу, Мэрилин Монро.

Жаркими луизианскими вечерами мы вдвоем с мисс Дарлой усаживались на ее уютные садовые качели и потягивали сладкий чай, и слова нам были не нужны. Хорошо бы моя мисс Дарла жила вечно. Глупая я, конечно.

Потом вспомнилась Джейд. Все танцует, скоро окончательно испортит себе желудок и окончательно запутается в кавалерах, но я все равно ее люблю.