Над Москвою небо чистое

– А я раненых сопровождаю. После посадки сдам их на машины эвакогоспиталя и буду на попутных добираться обратно, – проговорила она звенящим, певучим голосом, выделяя все «а». – Вы, наверное, дружка в нашем экипаже нашли?

– Нет, не угадали, – улыбнулся Стрельцов. – Я сопровождать вас буду. Чтобы «мессеры» не прилипли к вам.

– Вот как! Это интересно. – Варя пытливо посмотрела на него. Ее лицо было сейчас серьезным и ласковым. – Ой как здорово, что именно вы!

Алеша смутился, и его взгляд убежал от взгляда Вари.

– Разве вам не все равно, кто будет за вашим хвостом на «ишаке» болтаться? – небрежно возразил он. Девушка замахала руками.

– Вы хотели сказать, за хвостом у «Дугласа»? – смеясь, уточнила она.

– Ну да, конечно, – еще больше смешался Алеша. Ямочки заиграли на Вариных щеках.

– Просто здорово, что вы прикрываете. С вами веселее, – прибавила она, – да, веселее, товарищ лейтенант. Вот и все.

В воздухе повис короткий зычный окрик:

– Лейтенант Стрельцов, на стоянку!

Алеша пожал плечами. Он даже рад был сейчас этому сигналу, рад поскорее отойти от девушки, ускользнуть от ее рассматривающих светло-серых глаз.

– Вот видите, меня уже потребовали, – развел он руками и, придерживая ладонью планшетку, побежал к своему самолету.

Стоя на подножке санитарной автомашины, Варя неотрывно смотрела вслед лейтенанту, и на ее губах не меркла удивленная улыбка. Прозрачным и опьяняющим показался ей в эту минуту сырой осенний воздух, окутавший аэродром. Она вскинула голову, увидела над собой тающие хлопья тумана, голубое небо в разрывах облаков и солнце, удивительно яркое в этот октябрьский день.

Зеленый транспортный ЛИ-2 с четкими знаками Красного Креста на плоскостях и фюзеляже взлетал первым. Лебедев по всем правилам вырулил на широкую бетонированную полосу, поставил самолет носом против ветра и начал разбег. Алеша увидел, как заклубилась пыль за высоким хвостом транспортника, как темное туловище самолета отделилось от земли и поплыло над высокими лохматыми соснами, окаймляющими аэродром: «Пора», – подумал он.

Винт безжалостно молотил воздух над козырьком кабины. Широкая, без выбоин лежала впереди бетонка. Сигнальная ракета прочертила в воздухе зеленую дугу, это означало – взлет разрешен. Прижмурив глаза, Алеша подал вперед рукоятку сектора газа, увеличил обороты мотора. Ровное дыхание двигателя наполнило его привычной уверенностью.

– Пошел! – скомандовал он самому себе и начал разбег, нацелившись взглядом на рыжий ствол сосенки в самом конце аэродрома, чтобы получше выдержать направление. Руки заученными движениями перебегали с рычага на рычаг, с тумблера на тумблер, глаза так же автоматически скользили по приборам.

Набрав семьсот метров, он выровнял машину и осмотрелся. Солнце успело уже оторваться от земли. Было оно в этот день не по-осеннему ярким, сияло совсем как летом, и небо ослепительно голубело, лишь кое-где его пятнали кудлатые облака. Они не спеша передвигались по этому голубому пространству, распадаясь на части. Пестрая подмосковная равнина расстилалась внизу. Синели зубчатые соснячки, полыхали березовые рощицы в своем ярком осеннем наряде, горбами перекатывались высотки. Местами, разделанная под пар, чернела жирная земля. Реки и озера отсвечивали той безжизненной чистотой, какая свойственна им только осенью, когда уже кончились купания и не видно на желтых плесах и отмелях детворы, лишь кое-где в редких лодках темнеют фигуры рыбаков. Мелькнула впереди серая строчка автострады Москва – Минск. К ней нужно было «привязаться» и идти вдоль минуты четыре-пять. Алеша так и сделал. Поставив машину в крен, он посмотрел на шоссе. Нет, ничего нового не увидел он: все та же печальная картина отступления. Непрерывным потоком тянулись на восток, к пригородам Москвы, вереницы автомашин со штабным и интендантским имуществом, «санитарки», радиостанции, повозки. Кое-где он увидел прицепы с орудиями и танки. Весь этот поток откатывался от линии фронта, уступая дорогу редким встречным машинам, следующим к переднему краю в расположение сражающихся войск. «А где же новые части, резервы? – тоскливо подумал Алеша. – Опять отходим!»

Натужно гудя моторами, тяжело нагруженный ЛИ-2 шел внизу, прижимаясь к лесным массивам. Он держался в стороне от шоссейных дорог, всегда привлекающих внимание авиации противника. Чтобы уравнять скорость и все время идти в хвосте у тихоходного транспортника, Алеша непрерывно делал виражи, то заскакивая вперед, то оттягиваясь назад. Время от времени перед самым носом транспортника он лихо описывал полуокружности. Два раза Алеша набирал высоту, пикировал и выводил свою машину на одном уровне с ЛИ-2, мельком взглядывая на ровный ряд окошечек. Ему даже показалось, что в одном из них он увидел прильнувшее к плексигласу лицо Вари. Потом, снова набрав высоту, он пошел сзади. Теперь перед ним маячил высокий киль охраняемого самолета. Большие белые кресты отчетливо выделялись на широких крыльях транспортника. Когда ЛИ-2 шел над лесами, эти кресты казались вылепленными из снега.