Над нами синее небо

— Опусти руку, — сказал начальник штаба. Летчик, бледный как бумага, испуганно хлопал глазами, не понимая, чего от него хотят. Только после того, как начальник штаба повторил предложение и сопроводил его соответствующим жестом, летчик опустил руку. Но смятение его возросло.

На ломаном немецком языке начальник штаба постарался втолковать нарушителю, что сейчас они пройдут в здание командования. Взял его за локоть и подтолкнул вперед. Летчик побледнел еще больше. Ему потребовалось чрезвычайное напряжение сил, чтобы идти. Начальник штаба шел за ним по пятам. Поодаль следовала группа солдат, для которых приземление чужого летчика внесло какое-то разнообразие в повседневную жизнь на аэродроме.

Начальник штаба показал летчику вход в здание. Но его жест был понят совсем по-иному. Летчик сделал несколько шагов вперед, стал лицом к стене и вытянул руки вдоль тела.

С минуту все удивленно глядели на него, потом кто-то из приблизившихся солдат громко засмеялся.

— Он, наверное, думает, что его будут расстреливать. — Теперь уже смеялись все.

— Идите по своим делам, — прервал их смех начальник штаба и снова взял летчика за локоть. Тот испуганно вздрогнул и позволил увести себя в кабинет командира полка.

Ему предложили кофе, сигареты и послали за переводчиком. Летчик быстро успокоился, видимо поняв, что расстреливать его не будут.

Через переводчика заявил уже вполне осознанно:

— Я обер-лейтенант Шмидт. Прошу, чтобы меня немедленно вернули в мою часть. Через неделю я должен жениться, а для этого нужно еще многое купить и сделать.

— Ты вроде имеешь тут братца! — командир повернулся к начальнику штаба, у которого, по случайному совпадению, фамилия была Шмидт.

Второй летчик еще не сдался, хотя путь в Западную Германию ему был отрезан другой парой дежурных самолетов, своевременно поднятых в воздух по приказу генерала. Маневрировал. Стремился оторваться от преследователей, но безрезультатно. Советские самолеты имели явное превосходство. Упорный поединок, исход которого решали качества машин, мастерство и крепкие нервы летчиков, продолжался.

В тот момент, когда один из наших летчиков хотел попросить разрешения открыть огонь, он увидел, что над самолетом-нарушителем что-то взлетело.

«Катапультировался», — сразу определили наши. Умению катапультироваться в ходе переподготовки уделялось большое внимание. Не раз проводили практическую подготовку к этому и хорошо освоили этот процесс.

Внизу забелел купол парашюта. Наши летчики доложили о происшедшем, сообщили координаты и получили приказ возвратиться на аэродром.

— Падает на лес, — отметили они, взглянув последний раз на своего воздушного противника. Про себя ответили на вопрос, почему он, собственно, катапультировался, и оказались правы: как выяснилось позже, у нарушителя кончилось горючее…

Пожилые женщины, работавшие в лесной школе, услышали протяжные вопли.

— Опять какой-то гуляка в лесу заблудился. Люди теперь не имеют никакого уважения к природе, — сказала одна из них.

— Может, бьют кого? — предположила вторая. — Надо бы сходить посмотреть.

— Ну да, еще и нам попадет, — возразила третья. Работа продолжалась. Вопли в лесу не затихали.

— Пошли, девки! — решились они наконец.

Вооруженные мотыгами, пошли по тропинке. Через какое-то время увидели такую сцену: среди ветвей высокого дерева, почти на вершине, висел на парашютных стропах мужчина и рыдал.

— Чем помочь, сынок? — спросили женщины. Действительно, помочь в такой ситуации было нелегко. «Сынок» снова захныкал.

— Хнычет как-то по-чудному, слова чужие. Это не чех, — пришли к заключению женщины.

— Это немец. Помните, как фашисты все у нас поотбирали? Голод тогда еще был, — сказала одна из женщин.

— Ты правду говоришь. Не забыли, как тащили у нас шерстяные вещи, чтобы немецким воякам не было холодно на фронте. А этому там, наверху, наверно, холодновато.

— Где там! Ему сейчас ничего больше не нужно, только бы оказаться внизу, — поправив платок на голове, сказала пожилая женщина.

— Плохо, что не захватили с собой пилу. Сейчас бы спилили дерево, и парень был бы внизу, — высказал кто-то сожаление.

— Разве это можно? Он может убиться. Или сбежит еще, — снова повернула разговор на правильный путь пожилая женщина и тут же предложила: — Поеду на велосипеде к солдатам.

Этого ей не позволили. Уговорили ехать кого-то помоложе.

Уполномоченная направилась к лесной школе, где стояли их велосипеды, а остальные женщины устроились вокруг дерева. Некоторые из них даже задремали. Стало тихо. Замолк и мужчина: то ли силы оставили его, то ли понял, что сбежать не удастся.

Начальник отделения госбезопасности, толстоватый поручик, и его единственный подчиненный вахмистр прибыли на мотоцикле раньше, чем их ожидали. Посланница женщин к школе еще не успела добраться.

Под деревом поручик принял решение и приказал вахмистру начальственным тоном:

— Тебе придется лезть.

— А что будете делать вы? — спросил вахмистр, без энтузиазма встретивший поставленную задачу.