Над полем боя

Незабываемый подвиг над Данцигом совершили два летчика-истребителя Николай Дроздов и Михаил Непочатов. Прикрывая наш подбитый штурмовик, они сбили два «мессера», но при этом оба были ранены. Слабея от потери крови, Непочатов нашел в себе силы уничтожить еще один «фокке-вульф». При перелете линии фронта один из наших летчиков-истребителей был ранен вторично. Но, несмотря ни на какие трудности, пара довела подбитый штурмовик до своего аэродрома. Сами же летчики-истребители трагически погибли при посадке. Это случилось на наших глазах. Изнемогая от потери крови, Непочатов не смог сделать традиционного круга над аэродромом и с прямой зашел на полосу. А Дроздов приземлился со встречным курсом. Тяжело раненные летчики уже не слышали предупреждающих команд руководителя полетов, не видели запрещающих красных ракет. Так и мчались навстречу друг другу два истребителя. На пробеге машины столкнулись и взорвались.

Можно сказать, чудом уцелел в том полете на Данциг летчик-истребитель лейтенант Иван Самойлов. В паре с Виктором Зотовым он прикрывал нашу группу. В момент, когда они пикировали на фашистский аэродром, раздалась команда со станции наведения:

— Маленькие! Над вами «фоккеры"!

Товарищи вступили в неравный бой. В результате меткого огня Зотова и Самойлова два вражеских истребителя были уничтожены с первой атаки. Ни один стервятник не смог приблизиться к нашим штурмовикам.

Выполнив задачу, группа Ил-2 спокойно совершает посадку. Следом за ними садятся и истребители. Хорошо сел Иван Самойлов. Однако только успел самолет приземлиться, как сейчас же после посадки на нем перестали действовать рули управления… Случись это на секунду раньше, и последствия могли бы оказаться трагическими.

За время Млавско-Эльбинской операции 172-й истребительный авиационный полк, прикрывавший штурмовики, сбил семьдесят самолетов противника. Лейтенанты В. Зотов и И. Самойлов открыли над Данцигом счет восьмому десятку сбитых полком «мессеров» и «фокке-вульфов». Это был немалый вклад летчиков в операцию по ликвидации гитлеровской группировки на Балтике.

К тому времени наши части, преодолев сопротивление врага, овладели прибрежными господствующими высотами и ворвались в Гдыню. А еще через несколько дней, 30 марта, войска 2-го Белорусского фронта завершили разгром данцигской группировки гитлеровцев, штурмом овладели городом-крепостью Данциг — важнейшим портом и военно-морской базой противника на Балтийском море.

При этом было пленено 10 тысяч солдат и офицеров. В качестве военных трофеев нам досталось 84 самолета, 140 танков и самоходок, 45 подводных лодок и 306 паровозов. Только убитыми в боях за Данциг фашисты потеряли более 39 тысяч человек. Сорвался стратегический план Гитлера, который хотел сковать наши силы в этом районе и вынудить нас вести затяжные боевые действия.

Мы летали на Данциг с аэродрома Мариенбург. С этого аэродрома сделал я памятный для меня двухсотый боевой вылет. К моему возвращению из полета на старт было вынесено Знамя полка. В честь такого события был дан маленький салют — полетели разноцветные ракеты. На митинге личного состава было объявлено, что решением общего комсомольского собрания нашему самолету присвоено почетное наименование «Родина». Летать на штурмовике с таким гордым именем — большая честь для каждого. И оправдать его можно было только самоотверженной боевой работой.

Сколько вылетов придется сделать еще до конца войны, до окончательной капитуляции фашистской Германии? Этого, конечно, никто не мог сказать. Но ясно было, что наша победа близка…

У многих летчиков количество вылетов приближалось к трехзначному числу. Да, воевать к тому времени мы действительно научились по-настоящему.

Глава восьмая. Суровый учитель — война

С некоторых пор в нашем полку появились симптомы «звездной болезни». Болезнь эта необычайно коварная — зазнайство. Чаще всего зазнайство встречалось среди молодых летчиков, сделавших по двадцать — тридцать боевых вылетов. Шапкозакидательские настроения, головокружение от успехов проявлялись в том, что эти пилоты недостаточно глубоко понимали значение дисциплины и организованности в условиях фронтовой обстановки, а порой героизм путали с лихостью.

Однажды, возвратившись с боевого задания, младший лейтенант В. Сокурин нарушил порядок роспуска группы. Раньше времени он вышел из строя, пронесся на малой высоте над самолетной стоянкой и разогнал техников и механиков, ожидавших свои самолеты. В конце аэродрома Сокурин заложил невероятный крен, развернулся и пошел на полосу, забыв выпустить шасси. Помогла бдительность солдата-финишера. В небо полетели красные ракеты: летчика отправили на второй круг.

Командир эскадрильи после посадки подозвал подчиненного и строго сказал:

— Что-то, товарищ младший лейтенант, над вражеским объектом не было видно вашей лихости! А над своим аэродромом такую вдруг устроили карусель! Не там, где надо, показываете храбрость!