Над прочими (СИ)

— И налейте еще!

— И мне, — это сказал какой-то мальчонка, видимо, вертящийся на кухне, за что тут же получил пару тумаков.

— Не дорос еще.

Лютник взобрался на один из свободных столов, половчее перехватив инструмент, его пальцы задрожали, и Фэш подумал, что быть музыкантом и часовщиком весьма похоже. Первые аккорды потонули в несмолкаемом шуме, но вторые уже перепрыгнули через него и полетели над низким потолком со свисающими пучками трав. Песня местами печальная, местами торжественная растеклась патокой по залу.

— И сказали они, что не пойдут на поклон к гордым Духам, что селились у гор, — рядом подпевал Ник, с таким блеском в глазах, словно то далекое прошлое принадлежало и ему. — А из нутра той земли распыленной, вырос самый прекрасный цветок.

Фэш огляделся. Отовсюду он слышал голоса: старые, молодые, тихие и с надрывом — они сливались в один поток, сплетаясь со звуками лютни. Наверное, он тоже бы присоединился к ним — не будь эта песня чужой. Драгоций родился на Остале, а Эфлара… он любил ее словно молодую и звонкую любовницу, с которой было неплохо забыть об упрямой и строгой жене. Но Фэш знал, рано или поздно его потянет домой.

— И Разрыв, волей судьбы сотворенный, оградил нас от всех бед и невзгод…

Ему вспомнился Змиулан с поросшими мхом стенами и временем, поселившимся в самом кирпиче. Там Фэш родился и обучился первым азам, прошел Посвящение в водах Хрустального Озера, играл в дебрях Драголиса… впервые встретил мару и отогнал от сестры затерянного.

— Мы несемся все дальше вперед, оставляя в пыли прошлый гнет.

Отец сам представил его перед дядей и тот положил Фэш руку на плечо, а потом принял в круг учеников. Он хотел вступить в Орден намного больше, чем стать зодчим… и почти сделал это, совершил шаг, после которого уже бы не повернул назад. Но мать с сестрой исчезли в тот же день, когда дядя поставил ему метку на шею.

— И теперь над Эфларой сияет звезда, чей свет не зайдет никогда.

Фэш тогда впервые понял, что значит уйти в другую параллель. Он стал зодчим, чтобы вернуться в тот день и не пустить их, а в итоге ушел сам. Это было его первое решение, за которое приходилось платить до сих пор.

— Да хранит ее свет нас века…

Песня оборвалась, и лютник, весь потный, с красными щеками тяжело выдохнул. Его руки дрожали, словно он перебирал не струны, а лезвия. Фэш поймал взгляд музыканта и склонил голову, как один мастер перед другим. Этот парень тоже давал людям то, что те хотели. А самое главное, это еще и было им нужно. Удивительное сочетание.

— Тебе не пришлось по душе? — Ник вытер лоб, — ты стал еще мрачнее.

— Нет… — Фэш прикрыл глаза, думая говорить или нет, — просто вспомнил свои первые деньки на Эфларе. Мне тогда казалось, что вы ненормальные. Все до единого.

Лазарев усмехнулся.

— А теперь?

— А теперь… теперь я стал таким же ненормальным, видимо.

Та ночь была долгой, шумной, ароматной и одинокой.

========== Глава 8. О затянувшемся шторме ==========

Меньше всего Фэш ожидал, что Огнева сама попросит о встрече. Она написала вечером, и сквозь чернила на бумаге Драгоций видел, как дрожала рука, их оставившая. Василиса хотела видеть зодчего срочно. И под этим срочно мог скрываться, как и сиюминутный каприз, так и действительно стоящая проблема. Фэш вновь глянул за окно, где сонный морок наползал на город, забираясь в окна и зажигая в них первые свечи.

Он предложил описать проблему по инерциоиду, но получил категорический отказ. Ну что же… есть и другие способы встретиться, находясь в разных местах. Ради такого пришлось пожертвовать одной из сонных лилий, которых у Драгоция было немного и каждым цветком зодчий дорожил. РадоСвет недавно ввел их в список потенциально опасных растений, а значит, половина лавочников прекратит торговать ими, а другая — задерет цены.

— Надеюсь, она умеет ходить в Луночасе, — Драгоций вдохнул сладкий аромат лилии, отчего гортань наполнилась вязкой слюной. Словно удушье.

Василиса пообещала положить цветок под подушку и затворить окно, чтобы перемещение прошло успешно — посторонние запахи могли помешать.

Сам Фэш подсмотрел такой трюк у Дианы, когда та устраивала им встречи подобным образом. Придворная фея и сбежавший полудух, им нельзя было нигде появиться вместе, чтобы не привлечь ненужного внимания, только во снах друг друга… губы свело от застывшей улыбки.

Из черноты вырисовалась дорога. Белая полоса, бегущая вдаль. Фэш шел по ней, и мир вокруг наливался красками. Наверху появилось небо, всегда голубое и безоблачное в этом мире, под ногами зашелестела трава, пахнущая почти как настоящая. Драгоций усмехнулся, его сны с каждым разом становились все полнее и сочнее. Уже не только цвет, но и запахи, вкус, ветер и дрожащие тени — все это рождалось из ничего по его указу.

Огневой все не было, и Фэш решил немного развлечься. Он закрыл глаза и представил, как во рту становится солоно. Потом небо потемнело, ветер усилился, и капли полетели в лицо. Фэш все не открывал глаз и хмурился. Плеск волн о камни и крики чаек… а еще корабль вдали и шторм, не отпускающий его.

Стрела обожгла запястье — стоило заканчивать.