Над пропастью поржи (СИ)

— ОТПУС-С-СТИ ЕЕ…

— Ты в своем уме? Она же утонет! В таком состоянии она не сможет плыть!

— ОТПУС-С-С-СТИ!

— Нет!

— ПОС-С-СЛУШ-Ш-ШАЙ МЕНЯ! НЕ УПР-Р-Р-РЯМС-С-СЯ! ТЫ ДОЛЖ-Ж-ЖЕН ЕЕ ОТПУС-С-СТИТЬ!

— Нет! — прорычал я. — Я не могу этого сделать! Она же утонет! Давай, я нырну вместе с ней?

— НЕТ! НЕ НУЖ-Ж-ЖНО ЭТОГО ДЕЛАТЬ! ТЫ ТЕР-Р-РЯЕШ-Ш-ШЬ ДР-Р-РАГОЦЕННОЕ ВР-Р-РЕМЯ! ОТПУС-С-СТИ!!!

После этих слов я почувствовал укус на своей правой руке такой силы, что в глазах наступила безлунная ночь.

— Что-о-о-о?! Ты меня укусил?! Ах, ты!

Прежде мой дракон себе такого не позволял. Да, бывало, что мы бранились с ним и спорили, но, чтобы вот так кусаться, никогда!

Я по обыкновению шлепнул себя по руке, на которой извивалось и шло буграми изображение крылатого ящера. И… поздно понял, что совершил глупость. Тело девушки, легкое, словно пушинка, выскользнуло из моих рук и поплыло к центру.

— Не-е-ет! Стой! — мой истошный рев огласил каменные стены, всполошив где-то наверху спящих птиц.

Я попытался сделать шаг, но не смог. Ноги будто приросли ко дну. Я посмотрел вниз и понял, почему мне не удается сдвинуться с места. Это были водоросли, которые подобно стальным канатам опутали мои ноги до самых колен и сдавили их так, что даже причиняли боль.

Но это было ничто по сравнению с той болью и страхом, который я испытал спустя несколько мгновений, когда опутанное такими же водорослями тело девушки ушло под воду целиком.

— Не-е-е-т! — зарычал я и забился с новой силой, вцепившись руками в растения.

Но они не поддавались. Казалось, чем больше я рву их на куски, тем больше их появляется, тем крепче меня держат и сильнее сжимают.

— УС-С-СПОКОЙС-С-СЯ! ВС-С-СЁ В ПОЛНОМ ПОР-Р-РЯДКЕ! ДЫ-Ш-Ш-ШИ!

— В порядке? Дышать? Я-то дышу! А как она сможет дышать там, на глубине? М? Отпустите же меня!

— УПР-Р-РЯМЕЦ!!! С-С-СМОТР-Р-Р-РИ!

— На что? Куда? Я ни… — зарычал я раздосадовано, — Ни-че-го не вижу… Алена? — выдавил уже шепотом.

Я не мог поверить своим собственным глазам. На водяной глади, раскинув руки в стороны, лежала она. Более завораживающего зрелища мне не доводилось еще видеть в своей жизни. Девушка будто бы светилась изнутри, а ее огненно-рыжие волосы, казалось, стали еще ярче и горели огнем. Кожа мерцала в лучах полуденного солнца. Алена была похожа на русалку. И я не мог не порадоваться тому, что хвоста у моей «русалки» не было.

— ЧТО ТЫ С-С-СТОИШ-Ш-ШЬ? ТО Р-Р-РВЕШ-Ш-ШС-С-СЯ К НЕЙ, ТАК ЧТО ТЕБЯ НЕ УДЕР-Р-РЖАТЬ, ТО С-С-СТОИШЬ, С-С-С МЕС-С-СТА ТЕБЯ НЕ С-С-СДВИНЕШ-Ш-ШЬ! ИДИ ЖЕ К НЕЙ!

— Можно?

Дракон не ответил мне, видимо посчитав, подобный вопрос совершенно неуместным и недостойным ответа.

Я сделал несколько шагов и ушел под воду с головой, совсем забыв о глубине.

Доплыл до девушки и, перевернувшись на спину, вместе с ней отправился обратно.

Когда я выхожу на берег, то не мог выпустить ее из рук. Не хотел. Все мое нутро противилось этому.

«Моя! Никому не отдам! Не отпущу!»

Дракон вторил мне. В этом он был со мной полностью согласен. Татуировка перебралась на бицепс, а потом и вовсе заползла на грудь, чтобы оказаться ближе к лицу Алены.

— Ма-а-а-а-ам, ма-а-а-а-ам! — еле шептала девушка во сне, а я радуюсь тому, что она жива, цела и невредима.

Раны больше не было, даже следа не осталось, словно и не было никогда.

— Чш-ш-ш-ш… Успокойся. Все хорошо, — проговорил я и погладил девушку по волосам.

— Мама, мама, а почему у тебя такой голос? — спросила Алена.

«Голос? Нормальный у меня голос… Мужской… Как она меня назвала? Мамой?»

— Потому что я не твоя мама, — ответил я.

— Т-ты волк?

«Какой еще, укуси дракон меня за ляжку, волк?»

Слегка дернулся, когда почувствовал, как на моей ноге сошлись острые маленькие зубки.

«Снова укусил! Второй раз уже за сегодня!»

— Эй, а ну, не шали! Чего кусаешься?

— ТЫ ЖЕ С-С-САМ ПР-Р-Р-РОС-С-СИЛ, — выдал язвительным голоском мой дракон.

«Точно!»

— Нет… я… дракон… — проговорил голосом больше похожим на рык.

— Дра-кон, — повторила она. — И как в сказке про Красную шапочку мог оказаться дракон? М?

«Сказки какие-то придумала! Бредит что-ли?»

— Не знаю такой сказки, — меня начала раздражать нелепость ситуации.

— Не рычи, волчок. Ой,… дракончик. Дай поспать чуточку…

Не успел возразить и возмутиться тем, что меня в очередной раз назвали какой-то блохастой псиной, так как Алена, подложив ладошки под щеку, удобно устроилась на моей груди.

«Никогда не видел зрелища милее.»

Я стоял, как каменный, боясь сделать лишнее движение. Прислушивался к мерному и спокойному биению ее сердца. Она спала.

Здравый смысл кричал, что нужно пользоваться моментом и уносить ее отсюда, но я не мог сдвинуться с места. Ноги мои словно приросли к земле, пустили корни средь камней.

— ПОЧЕМУ ТЫ МЕДЛИШ-Ш-ШЬ? НЕС-С-СИ ЕЕ В ЗАМОК! — прошептал дракон, будто боялся ее разбудить.

Но я-то знал, пока всем заправляла человеческая сущность, девушка не могла услышать дракона, так что он зря перешел на шепот.

Я смотрел на спящую Алену и не могу оторваться. Прядь огненно-рыжих волос упала ей на лицо и мне нестерпимо захотелось ее поправить, но я не мог. Руки то были заняты. Подул.