Над пропастью во сне: Мой отец Дж. Д. Сэлинджер

Старые фильмы Хичкока стали нашим тайным шифром. Уже в выпускном классе я получила открытку, где значилось: «Есть в Шотландии человек, с которым я должен встретиться, чтобы хоть что-нибудь сделать. Эти люди действуют быстро-быстро» — и подпись рукой моего отца: «Аннабелла Смит, Алт-на Шеллох, Шотландия» (из «39 ступеней»), Когда брат учился в интернате, я часто получала от него письма с подписью «Хантли Хэверсток» («Иностранный корреспондент»). Иными словами, все мы скорее выбрали бы Лесли Кэрон или Одри Хепберн, чем какую-нибудь литературную героиню, чтобы описать юную Клэр в момент их первой встречи.

Свои каштановые волосы Клэр зачесывала назад, открывая красивый лоб. Прелестный рот, полные губы, высокие скулы, обещающие красоту, которая не увянет с годами. У Клэр — большие глаза ясного, прозрачного голубого цвета, они вбирают в себя окружающий мир, хотя, по общему мнению, это относится лишь к глазам светло-карим и зеленым. В дождливый день глаза у нее серые, как тучи, гонимые ветром; в ясный день на пляже похожи на синее, стеклянное море с белыми парусами. Когда глаза ее приобретали цвет сожженной спички, это был сигнал для нас, детей, поскорей удирать и подальше прятаться. Когда ее глаза становились тусклыми, как у дохлой рыбы, всплывшей в пруду брюхом кверху, я, старшая, должна была взять па себя все повседневные заботы, потому что мама в такие минуты так же не могла видеть нас, как дохлая рыба не видит мух, жужжащих вокруг нее.

«Взгляд этих глазок голубых так томен и глубок —
сверкнет однажды на тебя и вмажет в потолок».

(«За девочек благодарение небесам», из «Джиджи»)[9]

В ту ночь, когда мать встретилась с отцом, ее глаза сияли через всю комнату, как свет маяка. На ней было темно-голубое льняное платье с синим бархатным воротником, простое и элегантное, напоминавшее дикий ирис. «О боже, как я любила это платье. В то лето в Нью-Йорке я работала манекенщицей у модистки по имени Нэн Даскин. Нэн отдала мне это платье в конце сезона… сказала, что оно будто создано для меня. Так и было: оно изумительно подходило к моим глазам. В жизни я не носила такого красивого платья».

«Золотое платье было на тебе…»

«Я была в голубом в ту ночь, и стоял июнь».

(«Я хорошо это помню», из «Джиджи»)[10]

Джерри был почти вдвое ее старше, ему исполнился тридцать один год, и выглядел он, попросту говоря, высоким смуглым красавцем, хотя простого в нем не было ничего. Отец рисует собственный облик, увиденный глазами его любимой вымышленной семьи Глассов. Бадди Гласс, от чьего имени ведется повествование в повести «Симор: Введение», пишет, что глаза некоторых членов его семьи, в том числе и его собственные, «можно было бы, хотя это и выйдет дерзко, уподобить по цвету очень крепкому бульону из бычьих хвостов или назвать их грустными карими библейскими глазами». Я же, его дочь, не обладая дерзостью профессионального литератора и не испытывая смущения человека, который глядится в зеркало, скажу, что глаза у отца очень красивые, с густыми, длинными, черными ресницами — их унаследовали мой брат и, через поколение, — мой сын; тетеньки в парке, заглядывая в коляску, цокают языками и приговаривают: «Ну почему именно мальчишкам достаются такие чудесные длинные ресницы?»

Бадди, описывая или «представляя» глубоко им чтимого брата Симора, уже покойного, пишет так: «Волосы у него были жесткие, черные и довольно круто вились. Можно было бы сказать «курчавые», но это не совсем то слово… Они вызывали непреодолимое желание подергать их, и как их вечно дергали! Все младенцы в нашем семействе сразу вцеплялись в них, даже прежде, чем схватить Симора за нос, а нос у него был, даю слово, Выдающийся».

Когда на той вечеринке Джерри и Клэр взглянули друг на друга с разных концов комнаты, Клэр была ошеломлена[11].

На вечеринку она пришла не одна, да и он был со спутницей, так что «мы не могли как следует поговорить», рассказывала мама. Но всякий раз, как она поднимала глаза, их взгляды встречались, и Клэр краснела, боясь, что обнаруживает интерес чересчур откровенно. На следующий день Джерри позвонил хозяйке, поблагодарил ее и спросил, кто была эта красивая девушка в голубом платье. Та дала ему адрес Клэр в Шипли.

Через неделю Клэр получила от Джерри письмо. Жестоко мучаясь, писала ответ: боялась, что не выкажет достаточно ума перед настоящим писателем. Он звонил и писал весь 1950/51 учебный год. Из писем Клэр узнавала, что он много работает: заканчивает книгу. Клэр считает, что ради нее Джерри изменил название школы, в которой учится подружка Холдена, Джейн Галлахер, на Шипли. «Это вполне в его духе, но я слишком трепетала перед ним, слишком стеснялась, чтобы спросить».