Над словами

Не надо останавливать! Она стиснула зубы, представляя, как Конда стоит над трупом Воло. Какое-то время назад она представляла и себя стоящей вот так, правда, тут же прогоняла эту мысль, охваченная ужасом. Но теперь её охватывал ужас при мысли не о трупе Воло, а о последствиях, которые их ждали. Как она докатилась до такого? Суд, штраф, потеря репутации... А если каторга?!

Скрипя зубами в бессильной ярости, она ходила и ходила, туда и сюда, по комнате.

– Пусти меня, – хрипло и яростно прозвучало из-за двери. – Пусти меня, Айи!

Она нахмурилась, шагая к двери, повернула ключ и резко распахнула её.

– Зачем? – воскликнула она, глядя в его яростно пылающие глаза. – Что?

– Ты моя жена! – крикнул Конда. – Пусти! Я хочу войти!

– Дни неподходящие! – заорала Аяна. – Они будут неподходящими, пока ты не разберёшься с этим пламенем, которое сжигает тебя, меня и всё наше будущее!

Она с размаху захлопнула перед ним дверь, слыша, как он, рыча, пинает что-то, а спустя некоторое время звонко хлопнула и входная дверь дома, сотрясая стены.

– А-а-р-р-р-ргх! – свирепо зарычала Аяна, сжимая кулаки.

Как можно быть настолько упёртым!

Она ходила кругами по комнате, пока за окном не стемнело, и Луси робко не постучалась к ней.

– Заходи! – крикнула Аяна, всё ещё слегка пылая. – Что?

– Я зашла спросить, не нужно ли что-то, – сказала Луси, тихо опуская глаза. – Я уложила Кимата... Кира Аяна, прости... Мы испугались...

– Так, – сказала Аяна. – Пойдём.

Она решительно спустилась по лесенке у кухни в небольшой погреб, и бутылка эликсира спокойствия от дома Бинот стукнула донышком об чистый деревянный стол.

– Мы же празднуем новую работу Вараделты? – спросила она с улыбкой, которая явно не понравилась Тарделлу.

– Я, пожалуй, лягу спать пораньше, – неуверенно сказал он. – Извините, дамы. Что-то я тут подумал...

Вараделта и Луси стояли, растерянно глядя на Аяну, пока она с усилием откупоривала бутылку.

– Луси, завари себе каприфоль, – бодро распоряжалсь Аяна. – А мы с Вараделтой, как заслуженные работницы одного заведения, пожалуй, согрешим против добра сегодня вечером. Прости, Делли, рум закончился, да и вредно пока тебе.

– Кира, ты кипишь. – Вараделта отпила вино, и вдруг её глаза расширились. – Ого... Ничего себе... Что это за сладость первого поцелуя?

– Бинот, – пожала плечами Аяна. – Лучше него только мёд в нашей долине.

Она отпила половину и вытянула ноги, откидываясь на стул.

– Чёрт знает что, – с чувством сказала она, складывая руки на груди. – Я не пылаю, Вараделта. Я в ярости.

Луси потягивала свою каприфоль, поглядывая с опаской на Аяну, а Вараделта наслаждалась вином, рассматривая его в прозрачном стакане.

– Ну вот, подействовало, – сказала Аяна, вздыхая. – Мне почти весело. Почему с ним так? Он взрослый, мудрый человек, который восхищает меня каждым своим словом. Но сейчас он разозлил меня так, что я готова была его растерзать.

Луси покраснела и опустила взгляд в стакан каприфоли. Аяна перевела глаза на Вараделту и успела заметить, как та стирает с лица улыбку.

– Что? Что я такого сказала? – воскликнула она. – Что?

Луси покраснела ещё больше, а Вараделта отпила ещё немного вина, наполнила стакан и посмотрела в глаза Аяне.

– Я сильно прошу прощения, кира, – сказала она. – Просто твоя спальня прямо над нашими комнатами.

– И что?

Вараделта отвела взгляд и вздохнула.

– Так не пойдёт, – нахмурилась Аяна. – Сказала "ако", говори и "бер"!

Вараделта отпила ещё немного и собрала несколько пылинок с корсажа своего приличного платья.

– Тут, знаешь... Такое интересное эхо, – сказала она, рассматривая свой манжет. – Иногда кажется, что в одну прекрасную ночь вы таки преуспеете в страстном уничтожении друг друга.

Аяна уставилась на неё с ужасом, потом долила остатки в стакан и залпом выпила.

– Но... я проверяла... Тут же ничего не слышно...

Луси совсем опустила голову.

– Я каждый раз со страхом захожу к вам, – тихо призналась она стакану с каприфолью. – Боюсь обнаружить кого-то из вас растерзанным и бездыханным. Я работала семь лет, в пяти домах, и ни разу ещё такого... не слышала.

Аяна почувствовала, как кровь приливает к лицу, а уши пылают.

– Простите... Простите... Я думала... Наконец-то никого не разбудим, не заставим стучать в стену или краснеть... Я же нарочно проверяла! Я оставила там Кимата, в тот раз, когда он был расстроен из-за того, что дождь мокрый, и послушала... Неужели вы хотите сказать...

– Гораздо громче, – вздохнула Вараделта.

Аяна рухнула лбом на руки.

– Да что уж там, – сказала Вараделта. – Кому тут тебя осуждать, кроме Файтелла? Мне его даже жалко было порой.

Аяна подняла голову.

– Так. Подождите. Доставай тот сыр, который крошится, Луси. Я схожу ещё за одной. Ох, Великий морской зверь, как же стыдно...

Огонь светильников и свечей слегка колебался, довольно ярко освещая кухню, но постоянно меняя и искажая очертания предметов.

– А вот и вторая, – сказала Аяна, вернувшись из закоулка, в который выходила лесенка погреба, и бутылка легонько стукнула донышком об совсем слегка плывущий стол. – Вараделта, ты хочешь...

– Аяна!