Над студёной водой

Закончив песню, Марина размашисто, по-русски, поклонилась в пол и, слегка зардевшись, с удовольствием выслушала аплодисменты в свою честь.

– Сниму тебя в эпизоде, красавица! – пообещал захмелевший Семён, крепко расцеловав официанточку в обе щёки и, обратившись к ресторатору, попенял ему:

– Что ж ты свою птичку певчую в запертой клетке держишь, Егорыч? Девчонка молодая, ей, наверное, гулять хочется…

– Это у вас в Москве молодёжь гуляет, – вежливо отозвался Василий Егорович. – А у нас парни с девчатами не позволяют себе таких вольностей. Свадьба – так свадьба, а нет – так и нечего друг другу голову морочить.

И, давая понять, что разговор окончен, ресторатор вновь запустил музыку. На этот раз спокойную и расслабляющую – видимо, чтобы все немного остыли.

Ася увидела, как Аурика встала со своего места и павой подплыла к Белецкому, который как раз вернулся в зал.

– Александр, давайте потанцуем? – промурлыкала она.

– Ну что ты, дорогая, – улыбнулся он, – я тот ещё танцор… все ноги тебе отдавлю, лучше не рисковать!

– А вот и врёте! – добродушно отозвалась она. – Я как раз недавно пересматривала «Печаль минувших дней», вы там прекрасно и легко вальсируете!

– Так ты меня на тур вальса, что ли, приглашаешь? – видно было, что Белецкий изо всех сил тянет время.

– Что получится – то и станцуем! – засмеялась актриса. Отказываться дальше было бы уже просто невежливо, поэтому Белецкому пришлось уступить.

Глядя, как он обнял Аурику за талию, Ася с досадой подумала, что этой дурёхе и неведомо, что Белецкий просто неважно себя чувствует. Ему тяжело подолгу находиться в душном помещении, а тут ещё эта восторженная идиотка со своими танцами – прямо-таки «медляк» на школьной дискотеке… Неуместно и глупо.

При желании Ася, конечно же, могла отмазать его от этого танца, сказав Аурике пару ласковых. Но, во-первых, ей не хотелось ставить артиста в неловкое положение. А во-вторых… уходя – уходи. Она обещала и себе, и ему, что вместе с тем поцелуем их странные недоотношения закончатся. Всё, что происходило с Белецким, отныне не касалось её никаким боком. Это было её осознанным решением, и она не собиралась идти на попятную. Как он тогда сказал? «Всё кончено: меж нами связи нет». Ну, нет – так нет… Почему-то в голове упорно вертелись строчки из какой-то легкомысленной попсовой песенки, Ася не могла вспомнить ни исполнителя, ни названия:

Прости мне мою печаль, позволь мне немного слёз.
Ты скажешь, что между нами всё было не всерьёз.
Уйдёт на сегодня боль, но завтра вернётся вновь,
Я знаю, что это была любовь.
Ведь это была любовь.
Была любовь…[20]

Пробравшись сквозь толпу киношников к своему одинокому и покинутому мужу, сидевшему за столом, Ася тихонько спросила его:

– Дим, хочешь – сбежим отсюда?

Он ужасно обрадовался.

– Честно говоря, я и сам хотел тебе это предложить. Но подумал, вдруг тебе неудобно их всех оставить…

– Какое «неудобно», мы им давно уже не нужны, – пренебрежительно отмахнулась она. – Пусть себе и дальше празднуют нашу свадьбу. На здоровье! А мы с тобой немедленно вернёмся в гостиницу и сразу же займёмся бешеным, грязным, неистовым сексом.

Он даже поперхнулся от такой перспективы, но тут же расплылся в улыбке.

– Звучит заманчиво. Пойдём же скорее!

Именно благодаря тому, что Димка с Асей тайком улизнули с вечеринки, они и пропустили всё, что произошло вскоре после их ухода и повлекло за собой столь неприятные последствия…

Проснувшись утром в гостиничном номере, залитом ярким северным солнцем, Ася сладко потянулась и впервые за долгое время почувствовала себя на своём месте. Со своим человеком. Наверное, она просто ужасно соскучилась по Димке за всё то время, что они провели в разлуке и ночевали в разных местах. Но, глядя на него, спящего, она неожиданно умилилась и растрогалась чуть ли не до слёз – такой он был домашний, родной, надёжный…

Она прильнула к нему под одеялом – разгорячённая со сна и совершенно не одетая. Он тут же с комфортом устроил свою ладонь на её бедре и улыбнулся, пробуждаясь.

– Самое классное утро в моей жизни после самой классной ночи, – сказал он, не открывая глаз.

– Я люблю тебя, – тихонько шепнула Ася, словно стесняясь этого неожиданного признания. Он всё-таки открыл глаза и серьёзно взглянул на неё.

– Стоило узаконить наши отношения, чтобы, наконец, это услышать… – произнёс он задумчиво и серьёзно.

– А разве я никогда тебе не говорила? – смутилась Ася. Он покачал головой.

– Сама, первая – никогда. Только отвечала «я тоже», ну и в сообщениях иногда писала вот эти вот сюси-пусичные «люблю-целую-обнимаю». Но это же не считается.

– Я постепенно привыкну и начну говорить это тебе почаще, – пообещала Ася. – Практика – великая вещь…

Затем она прижалась щекой к его голому плечу и, поскольку Димка молчал, рассеянно поглаживая её по обнажённой спине, снова чуть не задремала. Из уютного полусна её выдернул неожиданный Димкин вопрос.