Надбавка за вредность

— У меня юридическое образование, — снова удивил меня Шерн. — Полезно вспомнить забытые навыки.

— А, так ты развлечься пришел? — тут же смекнула я.

— Именно. Левин тренировки после обеда поставил, скучно сидеть в гостинице, — пожаловался парень. — Так что если я не смогу вас убедить поговорить с Ольгой, в четверг — пятницу ждите нормального юриста.

Через несколько минут из кабинета вышла Полина. Победно посмотрела на меня, одарила Александра соблазнительной улыбкой и подефелировала дальше. Любопытство сгубило кошку: но мне все равно было интересно, что же произошло в кабинете. Потому что Медведев с Воронцовым вышли довольные и улыбающиеся.

— А сейчас можем поговорить, — хмыкнул Кирилл. — Кира, вам будет полезно послушать.

Следующие полчаса я только и думала о том, что Александр нисколько не врал — он действительно пришел развлечься. Нет, конечно, ересь он не нес, но… то, что предлагал Михаил, было полным абсурдом. Главное условие мирового заставило меня скрыть смех за кашлем — Керцев согласился отдать коллекцию картин. Сам. Вдруг.

Кирилл же слушал Александра внимательно, не показывая свои эмоции. Вот, что значит опыт. А я не могла вернуть серьезное выражение лица. Картины напомнили мне о детской игре — «горячей картошке», которую обычно изображал мяч. Правила просты — перекидывать друг другу, надолго не задерживая в руках. А что, похоже!

— Александр, а ты в курсе, почему Михаил решился на такие условия? — подала я голос.

Шерн взглянул на меня, задумался.

— Черт его знает, Кирюш. Он за них цеплялся, даже из дома их вынести Ольге не позволил. Они с еще одним моим родственничком за них грызлись. Сейчас помирились вроде как, тот и начал его убеждать, чтобы он мазню обратно своей женушке вернул. Я не вдавался в подробности. Мне хватило один раз увидеть это великолепие на фотографии, чтобы навсегда потерять любовь к искусству.

Следует ли из этого, что заключение и правда было поддельным? Сделанным в период разлада в семье? Сейчас же мир восстановлен, и эксперт быстренько поменял приоритеты. Звучит странно, но в жизни порой бывают истории гораздо фантастичнее, чем в фильмах.

— И поэтому он готов отдать картины, а себе оставить остальное имущество?

— А, чуть не забыл! Я вам подарок принес, — хитро прищурился Шерн и достал из дипломата кипу листов. — Контракт. Брачный. Нерасторгнутый.

— А как же…? — вскинулась я.

— Вот так, — пожал плечами Александр. — После расторжения был составлен новый.

— Стареет Ольга, — вдруг усмехнулся Кирилл, принимая документы. — Вроде умная девушка, а порой засыпается на мелочах.

— Засыпается, — подтвердил Шерн. — По условиям контракта ей принадлежит все движимое имущество, купленное в браке. Михаил же получает недвижимость. Равноценно, учитывая ее страсть к покупкам.

Александр ушел чуть позже, дав еще немного информации для размышления. Итак, выходило, что по брачному договору картины принадлежали Ольге. Вопрос: зачем ей врать про отсутствие договора?

— Это подтверждает ее слова о том, что стоимость коллекции сильно завышена. Ей действительно не нужны полотна, — объяснял мне Кирилл. — Меня смущает лишь то, что часть из них была куплена на аукционах — значит, имеется другая экспертная оценка. Она тоже в материалах дела. Кстати, ты заметила, что если сложить стоимость всех картин, то она и правда выходит гораздо меньше заявленной в общем заключении?

— Заметила, — кивнула я. — Но если они составляют общую коллекцию, то могут и правда стоить приличную сумму. Коллекция — это не одно полотно. Целое ценится выше отдельных частей.

— Тут все гораздо проще. Ты ищешь подвох там, где его нет. Им скучно, дорогая моя. Оба не хотят остаться в дураках — не исключен вариант, что, даже если сейчас картины и стоят не баснословную сумму, то завтра их цена может взлететь до небес. И наоборот. А кто останется крайним? Мы останемся крайними. При любом исходе вина будет лежать на тебе, как представителе. Потому что не предупредила или сомневалась и еще тысяча этих «или». Запомни — никогда не лезь в те сферы, в которых ты не разбираешься. Запутаться — легко, испортить себе репутацию — еще легче.

— Ты сам дал мне это дело! — не удержалась я от ехидного комментария.

— Дал, — не стал спорить Воронцов. — И уже жалею. Сначала я, как и ты, воспринял происходящее серьезно. Сейчас же вижу, что перед нами разыгрывают спектакль. Чего стоят эти броски: отдайте ему, заберите сами! Сущий бред, — Кирилл, словно хищник, обходил меня по кругу, постепенно приближаясь все ближе. Я неотрывно следила за ним, понимая, что в его словах есть смысл, но… его действия заботили меня куда как больше, чем слова.

— Кроме того, происходящее больше напоминает мне сюжет какого — нибудь малобюджетного детектива, в котором убийцей окажется жена. Применительно к нашей ситуации выйдет и вовсе, что настоящие картины уничтожены, а, извини, «втюхать» пытаются жалкие подделки.