Надежда

До слуха донеслась возня за спиной, из коридора. Юноша вздрогнул и резко обернулся, готовя магический порошок. Звук повторился, будто кто-то раскидывал деревяшки. Маг осторожно выглянул из-за двери. В проходе никого. Звук раздался вновь, громче. Он определённо доносился из трапезной. Сглотнув, Ромунд двинулся вперёд. Разбудить отряд? Да чёрт его знает. Может, один зомби. Ну а если их много, он тоже не слабенький.

Подойдя ко входу в зал, Ромунд замялся, подумал несколько раз о возможной поддержке, но затем, обругав себя за трусость, шагнул вперёд, готовясь в любой момент начать бой.

Но вокруг не было ни души. Только разломанные в щепки пара столов и стулья вокруг них. Подойдя ближе, маг опустился на колени, рассматривая обломки. Интересно, что на вид щепки не имели ни вмятин, ни царапин. Казалось, их разделяли по слоям… Аккуратно и точно. Однако кто?

Ромунд внимательно осмотрел зал. Тишина и покой. Вряд ли неведомый решил просто поломать столы. Видно, он затаился и ждёт, что…

За спиной кто-то шаркнул ногой о пол. Юноша не успел сообразить, что делать, как тупая боль сдавила виски. В ушах зазвенело и затрещало. Странный звук, похожий на вой, пронзил мозг. В глазах стало темнеть, мир начал расплываться. С трудом держась на ногах, Ромунд повернулся назад, и обомлел. Перед ним стоял один из тех менталистов, которых Альма заботливо вынесла в коридор. Почему она их не сожгла? А вроде и не должна была. Проклятье!

Мертвец стоял неподвижно, ссутулив плечи и понурив голову. Со стороны казалось, что он спит. Но Ромунд ощущал, что ненормальный менталист бодрствует, прожигая его сознание насквозь. Ноги юноши задрожали, тяжесть тела потащила вниз. Время замедлилось. Падая, Ромунд увидел, как мертвяк резко вздёрнул голову вверх и устремил ужасные глаза ему в душу. Боль диким потоком хлынула в мозг, вокруг мелькнуло вихрем бесчисленных красок, и огонь разорвал атомы на части.

* * *

– Что такое женщина, вы хотите знать, дорогой Патрус? – изливался соображениями толстобрюхий Сандро. – Это, знаете ли, совершенное оружие. И не смейтесь! Не смейтесь! Это оружие имеет такую великолепную маскировку, что ты не замечаешь, как остриё подбирается к твоему сердцу. Нет! Больше! Ты сам желаешь, чтобы оно поскорее проникло к тебе в грудь! А потом, когда понимаешь, что, быть может, сделал ошибку, она разрывает твоё сердце на части. на куски, безжалостно разбрасывая ошмётки по углам мира!

– И что же? Нужно с ними воевать? – усмехнулся я. Боже! Какую чушь несёт этот брюхастый оболтус. Думал, задам для острастки простой вопрос, чтобы потянуть время до возвращения Натана. Но это, оказалось, его любимая тема! И зачем я согласился прийти на обед? Знал же, что Генерал не сможет обойти Сандро вниманием. В прошлом их связывали кое-какие дела. Да и сейчас, будучи начальником складов, Сандро представлялся достаточно «вкусной» фигурой. Однако! Надо записать это выражение.

– Нет! Их нужно исключительно завоёвывать, и не отпускать благородно на волю, а держать в плену своих прихотей! – раскраснелся тот.

– Ага, – кивнул я, желая поскорее обрезать разговор. И принялся искать глазами хоть кого-то, с кем можно завязать нейтральный разговор, и, обхватив по дружески за плечи, уйти в сторону, сгинуть!

За длинным столом сидело ещё семеро человек. Остальные (не меньше двадцати), наевшись от пуза, разбрелись по разным комнатам, дабы посидеть на мягких диванах, попить хорошего вина и просто пообщаться. С оставшимися мне не повезло. Троих на одно лицо офицеров я не знал, а ближайший знакомый капитан сидел за четыре места от меня и увлечённо развлекал трёх милых. очень милых дамочек.

А Сандро говорил. Теперь что-то о последних сообщениях с фронта. Я решил абстрагироваться и перевести взгляд на стены, увешенные разнообразными картинами. В основном пейзажи Феба. Жена Генерала Натана умела неплохо писать маслом. Её произведения даже продавались. Эх, ни черта не понимаю в живописи. Замаранная бумажка. Но, тсс. А то меня не поймут.

Д-а-а. Неплохо жил Генерал. Расписные потолки, позолоченные люстры и подсвечники. Обои! Представляете? Обои! Причём мастерили их не где-нибудь, а в Торвиле! А мебель! Мебель из орехового дерева. с мягкими подушками. На такое нужен не один миллион талеров. Этих проклятых золотых монеток! Ох! Весь мир сходит по ним с ума. А мне лично наплевать. Игрушки для детей. Для меня открыты такие возможности, что я могу позволить себе безденежье. Всё равно в любой момент могу получить почти всё, что захочу.

А Сандро не умолкал. Проклятье. Этот чудак вынуждает меня прибегнуть не к самой хорошей вещи. Ну-ка! Я сосредоточил сознание, легко войдя в голову надоедливого собеседника, и всего лишь приказал ему замолчать. Как минимум часа на два. Просто уткнуться в тарелку, нет, не носом, хотя бы вилкой, и занять рот едой. Благо есть куда пихать.