Надежда гардемарина

— И они были восприняты, командир, — ответил пилот. — Я сделал новую распечатку. Взгляните. Мы перевели базовую массу из фиксированного параметра в переменную и одновременно сменили начальное значение.

В чем же дело? Меня била дрожь.

— У нее серьезные неполадки, — сказал Макэндрюс. — После активации она не видит сделанных нами изменений. Это серьезнее, чем просто порча входных данных.

— Сможем ли мы ее починить?

Пилот покачал головой:

— Я даже не уверен, что удастся обнаружить причину.

— Хорошо, а как она запоминает параметры? — спросил главный инженер.

— В особом файле, — ответил Хейнц.

— В каком?

Я вмешался:

— У вас есть идея?

Главный инженер пожал плечами:

— Когда мы просим ее вывести на дисплей переменные, она читает содержание файла. Нельзя ли проникнуть поглубже и посмотреть структуру файла?

— Попытаемся, — ответил я.

Мы снова осторожно раздели Дарлу. Это оказалось не очень трудно. И через час проникли на нужный уровень.

С руководством в руках пилот начал изучать банки данных Дарлы в поисках файловых директорий. Экран заполнили незнакомые мне символьные, шестнадцатеричные и десятичные величины. Лишь изредка появлялись привычные слова: эмоции/сегменты или переменные/ввод. Они обозначали названия файлов в директориях.

Пилот рыскал по области памяти, указанной в руководстве. Наконец он остановился на двух файлах: параметры/ввод и переменные/ввод. Расшифровав последующий код, он определил файловые сектора и напечатал на клавиатуре полученные адреса.

Файл был длинным, около тысячи четырехсот входных величин. Он высвечивал каждую из них на экране и быстро переходил к следующей. Входные данные сопровождались английскими названиями: «Длина корабля — 412,416 метра». Я никак не мог сосредоточиться, пока мы скользили по бесконечному массиву. Вдруг на экране появилась надпись: «Конец фаськи, Джори»!

— Черт возьми, что это значит? — испуганно воскликнул я.

Пилот закусил губу:

— Господи Боже мой, понятия не имею. Он нажал на клавишу. На экране появилось: «Неплохо для землянки, а?»

— Давайте назад.

Пилот послушно вернулся назад.

«Диаметр шахты 4, 836 метра. Смотри, какие си».

Главный инженер выругался. Я внимательно выслушал его, стараясь запомнить новые комбинации слов, которые в будущем могли оказаться полезными. Потом сказал:

— Выведите все три вместе.

Пилот Хейнц вывел на экран все три записи. «Диаметр шахты 4,836 метра. Смотри, какие сиконец фаськи, Джори! Неплохо для землянки, а?»

— О Христос, — пробормотал пилот. — Вы только посмотрите! Они написали поверх метки конца файла!

— Объясните, — резко произнес я. — И хватит возмущаться!

Пилот Хейнц покраснел:

— Простите, сэр. В навигационной операционной системе «Навдос» данные хранятся в файлах, обычно в буквенном представлении, прямо как их записали. Компьютеры работают так быстро, а языковые интерпретаторы настолько совершенны, что в компрессии нет никакой нужды. Программистам намного легче проводить проверки, если им остается только выводить данные на экран и читать их.

— Ну и?..

— Все файлы кончаются меткой «конец файла». Кто-то сделал эти надписи поверх метки конца файла. Фиксированные параметры Дарлы хранятся как раз перед переменными. Из-за отсутствия метки она не могла отличить одни от других. И чокнулась! Ничего удивительного!

— Но кто это сделал? — спросил я. — И зачем?

Главный инженер сердито сказал:

— В перерывах между путешествиями автоматический журнал Дарлы пересылается системным программистам в Луна-Централь. Если возникают какие-то модификации, постоянные параметры могут измениться. Программисты заносят новые данные в журнал, а потом ретранслируют его назад. В тот день они, должно быть, повеселились. — Лицо главного инженера, пока он говорил, заливалось краской.

— Программисты Военно-Космического Флота? — не поверил я своим ушам.

— Да, они, — выплюнул он. — Проклятые хакеры!

— Шеф! — возмутился я. С тех пор как Лига молодых хакеров проникла в банки данных Главной штаб-квартиры Объединенных Наций и стерла половину мировых налогов, слово «хакер» стало чуть ли не ругательным.

— Хакеры они и есть хакеры! — в сердцах ответил он. — Пусть Господь Бог проклянет их!

Это было богохульством, если, конечно, не понимать сказанное буквально. Что я и сделал, и произнес «аминь», дав понять, что воспринял его слова как молитву. Потом приказал:

— Проверьте соседние секторы. Скопируйте испорченные записи в корабельный журнал.

— Есть, сэр. — Главный инженер с мрачным видом застучал по клавишам пульта. — Чертовы программеры веселились, как малолетние кадеты. В банках данных хватает пустого места, но они записали свою чепуху в рабочие файлы.

И теперь мой корабль в опасности.

— Когда вернемся домой, я подам на них в суд, — заявил я жестко. — Или вызову их на дуэль, если они будут оправданы. Клянусь Господом Богом. — Идиотское заявление, но я был слишком зол, чтобы думать.

Дуэли вновь узаконили в 2024 году, чтобы взять под контроль растушую эпидемию убийств. Я поступил опрометчиво, потому что не имел представления о боевом мастерстве программистов и мог отдать Богу душу. Выбор оружия принадлежал бы им.