Надежда мира (СИ)

Спокойная уверенность – вот что их отличало. Такая же спокойная отчужденность. При всей благожелательности эльфы общались с ними совсем не так, как между собой. Тарвик втолковывал Жене, что эти эльфы – совсем не те, про которых она в книжках читала, это не Толкиен и не Сапковский, это просто иные, в смысле другая гуманоидная раса, ну сложилось так, что есть маргиты, есть люди, есть эльфы… много кто еще есть. Просто красивы они, как в Жениных книжках и описывалось. Полукровки бывают, но, во-первых, редко, а во-вторых, как всякий продукт межвидового скрещивания, они бесплодны. Разный геном. Льва и тигра тоже можно скрестить, что в Новосибирском зоопарке и сделали, ну вот, получилась отдельная клетка для лигра, и ничего больше. Тут то же самое. Вроде и гуманоиды (больше, чем маргиты, с теми потомства не бывает… хотя бродят нехорошие слухи), и в то же время другие. Их на Гатае не так чтоб много, процентов несколько от общего населения, и пытаться завоевать малочисленные племена перестали еще во времена смутных войн, то есть очень давно. Если эльфы мобилизовывались на войну, для агрессора все кончалось крайне плохо. Для начала они просто убивали командующего вражеской армией. Если не помогало – того, кто отдавал ему приказы. И вплоть до королей. Как им это удавалось, черт знает, все равно не скажут.

А Женя спросила. Пользуясь своим несомненно привилегированным положением. И ей спокойно сказали: «А магия на что?» И показали. Стоял перед ней тот самый, с розовато-золотистыми волосами, красавчик – и нету. На пустом дворе. И вдруг сзади прикасается к волосам. Женя чуть заикой не осталась. В общем, умели они отводить глаза, а для таких важных акцийеще и использовали особым образом подготовленных бойцов. «Спецназ», – хмыкнул Тарвик, однако проникшись уважением. Может, потому что и сам был подготовлен особым образом.

Главным среди эльфов был не Лин, а другой, постарше, поосанистее, с пенными русыми волосами с явственным зеленоватым отливом и совершенно не гармонирующими темно-розовыми глазами. Японские мультики. И, как и в них, розовые глаза выглядели красиво. Женя попыталась ему объяснить, что никакая она не Джен Сандиния, а просто Женя Ковальская с другой планеты, но он только отстраненно и снисходительно усмехнулся: думай как хочешь, но он, Тай Гилени, привык верить своим глазам. И Женя может не волноваться, какая бы погоня за ними ни шла, не дойдут. Заблудятся в местных лесах, и никакая магия не спасет. Не жалко ли ей преследователей? Ну и правильно. Излишняя добросердечность опаснее откровенной злобы.

Риэль отходил. Отгонял пережитое. Смог взять в руки виолу, смог петь. Признавался, что повторить подвига и снова спеть «Карнийскую легенду» не рискнет и не сумеет, но в тот момент он поверил – заставил себя поверить – в то, что, если он не справится, Женю действительно убьют, потому что он совсем не знал, чего ожидать от эльфов, и если слухи о них правда хоть наполовину, основания для страха были. Эльфы слушали его, даже сдержанно похваливали – ему все равно было. Он не для них пел, а для Жени. И ее заставлял. Вспомнил, что она всего лишь ученица, и снова начались упражнения, снова уроки игры на лютне… Женя была крайне благодарна эльфам за то, что они снисходительно не комментировали ее вокальный дар, особенно после того как услышала поющего эльфа. Не менестреля. Просто сидел молодой парень на вполне деревенской лавочке, починял охотничий многозарядный арбалет и пел себе песенку на непонятном языке. Риэль признался, что не только повторить, но даже и запомнить не смог, а уж на музыкальную память он не жаловался никогда.

Женщины были аналогичные – то есть красивые до умопомрачения и чужие. Найти с ними даже подобия общего языка (а-ля Милочка… или Катенька?) Женя не смогла и решила не пробовать. Сколько они пробудут здесь – еще неделю? Вряд ли больше. Тарвика что-то гонит, куда-то он хочет их привести – ее привести, Женю, а они, как бараны (она – как овца), покорно идут и даже не расспрашивают. Предоставили право выбора самому сильному. Женя знала цену своей «слабости». Не была она ни мягкой, ни слабой, была чужой. В новый мир вживаться можно в детстве, но не когда тебе заметно за тридцать. Она умела бороться с привычными проблемами, но не с магией, не с этой дурацкой Джен Сандиния – ведь и эльфы вовсе не рвались рассказывать ей, что это такое – что онатакое. В стиле командора ордена по имени Стан и по фамилии, которую Женя забыла, спокойно и даже как-то равнодушно говорили: «Что рассуждать, пришла – и дело сделано, живи себе спокойно». Она и пыталась. Даже получалось, зато потом все пошло наперекосяк…