Надежда мира (СИ)

Наверное, здоровому человеку не больше получаса ходьбы, но Женины неловкие прыжки с опорой на самый неудобный во всех мирах костыль как раз удачно сочетались с медленными шагами Риэля, сгибавшегося под тяжестью раненого. Тот был мужчина ничего себе, не мелкий, а Риэль силой не отличался. Лицо его раскраснелось от натуги, на лбу выступили капли пота, он шел очень неуверенно, спотыкался и в конце концов сдался: потащил раненого волоком. Жене эта передислокация показалась бесконечной, потому, когда впереди под густыми ветвями кустарника затемнела пасть пещеры, ей захотелось заорать на манер американских киношных героев… да вот только сил на это уже не оставалось. Риэль осторожно отодвинул ветки, пропуская Женю, а потом она придержала их, когда Риэль втаскивал раненого. Уложив его возле стены, менестрель виновато улыбнулся и пообещал вернуться быстро. А Женя эгоистически уселась рядом с раненым и минут десять ни о чем не думала, наслаждаясь покоем. Хотя нога все равно болела.

А потом она все ж занялась делом. Сказочная была пещера – в стороне журчал ручеек: в узкой и глубокой расселине мчалась вода, настоящая суровая горная река в миниатюре – меньше полуметра шириной. Женя намочила платок и не нашла ничего лучше, как протереть лицо мужчины, а потом, кое-как стянув с него ни на что не похожую рубашку (однако очень даже дорогую), так же обтерла его торс, стараясь не касаться раны. Рана выглядела очень странно: бок казался развороченным, однако крови не было ни капли, но в то же время это не было похоже на ожог. Полицейский кольт тридцать восьмого калибра… Бластер. Магическое оружие, стреляющее сгустками энергии. Этой, как ее – маны?

Он стал дышать ровнее, без хрипов. Женя посчитала пульс – единственная медицинская процедура, на которую она оказалась способна. Пульс был хороший. Наполненный, как выражалась тетя Лиза, мамина подружка, профессиональная пациентка, приходившая в поликлинику пару раз в неделю, чтоб обсудить с докторами лечение, которое она сама себе назначала. От болезней, которые сама себе придумывала. Любимым ее чтением был «Справочник домашнего врача», любимыми магазинами – аптеки, вместо того чтоб починить туфли, она ходила со стоптанными каблуками, зато регулярно пила импортные витамины и была здоровее всех, кого Женя знала.

Мужчина был безумно хорош собой. Что за везение? То Тарвик, каких в реальной жизни не бывает, кто скрытая тонкая красота Риэля, а тут еще вот этот… Тарвик был похож на киношного обаятельного злодея, Риэль – на сказочного эльфа, этот – на сказочного же колдуна. Или благородного героя, которого жизнь ломала-ломала, да сама ж на этом зубы и потеряла. Был он черноволос, как вороново крыло или реклама шампуня, придающего волосам блеск, чернобород, как героический пират, и черты лица имел мужественно-идеальные. Не Ален Делон, в общем, Какие глаза, конечно, было непонятно, но четко прорисованные длинные и густые брови и длиннющие прямые ресницы и сами по себе…

Удивительно, но на процесс отмывания раненого от пыли, пота и прочего ушло много времени: платочек был невелик, скорость передвижения Жени только снизилась, зато к возвращению Риэля, тащившего не только их груз, но и еще один мешок, больной был готов к лечению. Риэль порылся в своей небольшой аптечке, распотрошил незнакомый мешок и удовлетворенно кивнул.

– Женя, сначала водой промой рану, а потом погуще вот этой гадостью намажь, пока я дрова принесу. Вот-вот дождь начнется, гарта даже мокрая горит, но воняет гадостно. Не бойся, если он еще не умер, запросто может выжить.

Оптимист. Может выжить. А ну как помрет, и прямо сейчас, что называется, у Жени на руках? Она притащила воды в кастрюльке и, содрогаясь от боязни причинить боль, тщательно промыла странную рану. От… как эта фигня называется? Скартум. Только у стражи? Это вряд ли. Аферисты любого мира фору дадут полиции. Вот у Тарвика же наверняка найдется если не скартум, то приятель или должник, который может эту штуку раздобыть. В конце концов оружие можно взять и с тела стражника… А еще можно утешать себя тем, что человек, которому ты оказываешь помощь, исключительно благородный герой, а не разбойник. На всякий случай Женя осмотрела его запястья и гильдейских знаков не обнаружила. Что ни о чем не говорило.

Содержимое черной баночки Риэль не зря назвал гадостью. Оно было мерзко-липкое, густое, черное, тянулось, хотя пахло довольно приятно: травой, дымом. Женя намазала так густо, как получилось, и потом полчаса отмывала руки в ледяной воде, а заодно и лицо умыла, и, подумав, размотала повязку и опустила ногу в воду. К травмам нужно прикладывать холод. Стало хорошо, и она едва не замурлыкала.

Снаружи грохало так, что Женя подпрыгивала. Риэль притащил огромную охапку гарты, свалил в угол и ринулся обратно. Вернулся он скоро, видно, нашел заросли супергорючего растения и решил набрать в запас. По Жениным подсчетам, хватило бы на четыре дня непрерывного поддерживания огня.

Он был совершенно мокрый.