Надежда мира

– Не поймут, – с сожалением сказал Вик. – Нам еще долгая дорога предстоит, и если вдруг я пойду голым, люди очень удивятся. У нас это как-то не особенно принято – голышом бродить. Чай, не какая-нибудь Эллада. Хотя согласись, таким, как мы с тобой, одеваться просто грешно.

– Какая дорога…

– Долгая. Пешком. По крайней мере, до определенного пункта. А там и транспорт будет. Уж извини, мой «лесник» остался там. Смысла нет таскать через портал машину, здесь до двигателей внутреннего сгорания еще не додумались… Ну и дай бог не додумаются никогда. Жень, что я вижу – паника в глазах? Я не сошел с ума, не бойся. Ну вот сейчас оденусь и попробую объяснить. А ты присмотрись пока, подыши… черт его знает, у тебя и правда может оказаться аллергия на какие-то местные растения.

– А если окажется?

– А если окажется, полечим. На этот случай у меня все есть. – Он похлопал по рюкзаку. – Не обратила внимания, что он великоват для простого пикника на двоих? Эх, Женечка, ты ведь на все обращаешь внимания, да только молча удивляешься, ничего не спрашивая. Я б, конечно, нашел, чего наговорить, но ты даже не поинтересовалась.

– Ну вот интересуюсь, – севшим голосом произнесла Женя.

– Omnia mea mecum porto, – возгласил Вик. – Мне больше ничего не надо на Земле, так что это полная эвакуация, я взял все необходимое. Ну и плюс немножко контрабанды, самую малость, чтобы начальство не гневить. Когда ты поймешь все окончательно, будешь очень удивляться, почему мое начальство – с его-то бизнесом! – возражает против контрабанды. Одно время даже обыскивали всех, кто возвращается, ну так и мы не дураки, схрон соорудить – дело недолгое.

Болтая языком, он одевался, и Женя невольно залюбовалась его удивительно гармоничными движениями. Ну какая, спрашивается, может быть гармония в натягивании трусов или носков? Он не шутит. Он совсем не шутит. Значит, он действительно свихнулся. Или всегда был психом.

Вик обнял ее за плечи.

– Я не псих, Женечка, – проговорил он доверительно. – Как раз наоборот, я человек с максимально устойчивой психикой, потому что другой на моей работе продержится не дольше двух-трех заданий. Это на самом деле другой мир. В космическом плане. Есть, конечно, и другие теории, например, про параллельные пространства и так далее, но я неисправимый прагматик: зачем выдумывать бредовое объяснение, когда есть вполне реальное. Сейчас ты за многие тысячи световых лет от дома, а может, даже и миллионы. Покосившаяся дверная рама – портал. Принципа его работы я, разумеется, не знаю, но ты можешь к нему не бросаться. Хотя… Для своего успокоения можешь побродить туда-сюда. Активировать ты его не сумеешь, а уж попасть домой – тем более. Хочешь, чтобы тебя занесло куда-то, где даже меня нет?

– Виктор… – стараясь быть спокойной и рассудительной, начала Женя, но он мягко перебил:

– Я не Виктор. Вик, но не Виктор. Меня зовут Тарвик Ган, если в русском произношении. А если в моем родном, то вот так…

Тарвик с легким грассированием и Ган с долгим «а». Он издевается. Просто издевается. Вик коснулся губами ее щеки, но почему-то это не вызвало привычного трепета.

– Расслабься, Женя, – посоветовал он. – Ты же разумная девушка, вполне способная объективно оценивать реальность. Это – другой мир. Мой родной. Планета называется Гатая, страна – Комрайн. Тоже моя родная. Правда, здесь для путешествий не нужно отстаивать очереди в ОВИРе и получать визы, так что нынешнее местонахождение существенно только потому, что организация, в которой я работаю, свою штаб-квартиру имеет в Комрайне – в столице. Так вот неоригинально, одинаковое название… в народе. Официально город называется Комрайн-аль-Тирт-ум-Савон, но скажи, кто, находясь в здравом уме будет мучить язык так долго?

– Вик! – взвизгнула Женя. – Прекрати!

– Без истерик, девочка, потому что самый действенный способ борьбы с истериками тебе не понравится. Успокаивайся. В общем, у меня есть и успокоительное, но я уверен, что ты справишься сама.

Он обнял ее покрепче, немножко встряхнул, и Женя поклялась себе: не увидит он моей истерики, я и без всяких посторонних умею с истериками справляться, я сильная, и ты, Вик… Тарвик Ган, даже не представляешь, насколько я сильная, потому что ничего обо мне не знаешь, неоткуда тебе было узнать.

– Ну давай излагай, – сухо предложила она. Вик обрадовался, чмокнул ее в щеку.

– Я знал, что ты сумеешь с собой справиться. Знал. Будем разговаривать, как взрослые люди?

– Разумеется… Тарвик.

Он отпустил ее, переместился так, чтобы видеть ее лицо и показать ей свое. Незнакомое спокойное лицо с насмешливой складкой губ и блестящими карими глазами.