Надежда повстанцев (СИ)

Воздух пошел рябью, открывая глазам желтое сияние. На плече вербовщика сидел полупрозрачный совенок, с маленькими, но очень выразительными глазами. Сидя на плече хозяина, он с любопытством разглядывал меня, поворачивая голову то так, то эдак.

У вербовщика дефект! И он тоже пробужденный, как я. Именно в эту секунду в голову пришла мысль.

Я не хотела снова думать об этом. Пришлось применить немало усилий, чтобы забыть о той боли и страхе за дефектных. О том чувстве несправедливости, что я испытала не так давно. О том мимолетном разочаровании в системе власти.

Здесь и сейчас пришлось ковырнуть едва зажитую рану и отдаться всему плохому, что переполняло в сложные минуты жизни.

Вербовщик знает обо мне всё? Сыграем на этих знаниях.

— У меня дефект, — обреченно призналась я. — Что бы я не сделала, для императора я никто. После всех достижений никем и осталась.

— Так ты хочешь пробудить сущность? Поэтому пришла к нам? — допытывался вербовщик.

Признаться, эта версия была для него основной. Узнав о спящей внутри силе, многие дефектные из народа добровольно вступили в ряды повстанцев, чтобы получить силу. Это и понятно. Угнетенные, они видели в ней спасение.

Что до этой девочки, она угнетенной не выглядела, скорее наоборот.

— Уже. Я пробудила сущность сама, пока работала под прикрытием в Бьорне. Филипп здесь не при чем.

— Что ты знаешь о Филиппе? — насторожился мужчина.

— Он убил мою подругу, — ни грамма не соврала я. — Она была одной из наших. Возник конфликт, и он решил избавиться от нее, подло и безжалостно. Ее звали Маргарет…

— Хм, кажется, я что-то такое слышал. Соболезную.

Вербовщик нахмурился и почесал затылок.

— Чего ты хочешь, Николетта? Продать карту? Вступить в ряды повстанцев? Никак не могу понять твоих мотивов.

Я собралась с духом.

— Если честно, мне не нужны ваши деньги. Я просто хочу изменить мир.

Совенок на плече вербовщика вытянул голову и проникновенно посмотрел мне в глаза. От взгляда призрака стало зябко. Я поежилась, вцепилась в стул, но глаза не отвела.

— Ты не врешь, — задумчиво проговорил вербовщик и оценивающе посмотрел на меня.

— А вы, значит, слышите правду?

— Слышу. Таков дар моей сущности, видишь ли, у меня тоже дефект.

— Знаю, у вас очень милая сова.

Глаза вербовщика резко сузились на моей переносице.

— Как интересно… А дар твой сущности..?

— Проницательность, — кивнула и уверенно посмотрела на мужчину. — Я вижу вашу сову так же четко, как своего ворона.

Вербовщик хмыкнул и рассмеялся.

— Да-а-а… А я тут с ней распинаюсь! Скажи мне, ты видишь только сущности, ничего больше?

— Я… пока не очень хорошо разобралась в магии ворона, — это было правдой, хоть и не отвечало на главный вопрос.

Серые глаза мужчины заблестели в предвкушении.

— Значит, не хочешь продавать карту?

— Нет, я хочу оставить ее себе и использовать во благо.

— В таком случае я просто не могу отпустить тебя! Ты представляешь ценность, даже без карты, а с ней и того дороже.

Повеяло чем-то нехорошим, но я отмахнулась от ощущений, как от навозной мухи.

Тем временем вербовщик закончил проверку и принял решение.

— Меня зовут Томас Мориш, через меня проходят все новобранцы. Николетта, ты не хотела бы вступить в наши ряды и бороться за лучший мир?

Да! Ура! Что там говорил Рик? Сразу не соглашаться?

Я потупила взгляд.

— Не уверена, что мне это нужно. Я видела, что творят повстанцы. Пожары, взрывы, убийства — это не моё.

Вербовщик задумчиво почесал козью бородку.

— Сообщество повстанцев неоднородно. Есть деятели, как я, а есть разрушители. И тот, и другой путь ведет к переменам, это наша общая цель. А средства каждый выбирает сам, исходя из своей совести.

— У Филиппа нет совести… — пробормотала под нос, но вербовщик услышал.

— Филиппа любят не все.

— Разве?

Вербовщик кивнул.

— О его личности я узнал чуть раньше общественности, просто потому, что сова услышала ложь. С тех пор я ему не доверяю.

Какой всё-таки удивительный дар для вербовщика — слышать ложь. Почти такой же удивительный, как мой, — видеть тайны.

— Филипп — лжец и убийца.

При мысли о нем внутри разгоралась ярость.

— Тут я склонен с тобой согласиться, лжецам веры нет. Я взаимодействую с ним, пока он полезен, но в крупные дела не посвящаю.

Повисла тишина.

Крупные дела? Значит ли это, что Филипп не главарь повстанцев, как мы считали?

Шум в ушах прекратился, разум вдруг обрел ясность. За столом переговоров сидели двое: вербовщик, один из тех, кто принимает решения, и воровка-самозванка, которая вообще ничего не решает. Казалось бы, что может быть общего у людей, чьи помыслы далеки друг от друга. Оказалось, не все так просто.

В этот момент мир не делился на черное и белое, на повстанцев и законников.

В этот момент двое осознали общую цель. Эта цель была искренней, честной, она шла из глубины души и объединяла совершенно разных людей.

Изменить мир.

— Через два дня в этом районе назначена операция, присоединяйся в качестве наблюдателя. Посмотришь, как работают лучшие из нас. Те, кто ценит человеческие жизни и хочет перемен для простых людей.

— Никаких убийств? — засомневалась я.

— Никаких.

Я заторможенно кивнула и вспомнила.

— А карта?