Надежда смертника

– Клево встретиться, – пробурчал Кранд. Я проглотил свою гордость.

– Клево.

– Ну вот. – Элли присела между нами на корточки. – Зачем Халбер притащил тебя сюда, верхний?

– Откуда мне знать?

И куда делся Пуук, когда я так в нем нуждаюсь?

– А почему у тебя метка мидов? – девочка указала мне на грудь.

– Пуук вырезал. Он здесь? Он собирался…

Глаза у нее расширились.

– Значит, он совсем взрослый и может ставить метки?

Элли повернулась к Кранду:

– Говорила тебе, он уже не мальчик!

– Ха, ничё это не значит! Гляди, как я поставлю ему метку истов! – и он вытащил нож.

Элли несильно пихнула его в бок, как я иногда толкал Ф.Т., – вроде предупреждения.

– Ты теперь мид, Джаред?

Какой ответ безопасней?

– Да.

Может, это произведет на них впечатление.

Элли кивнула.

– Чако, спроси потом у Халбера, где он хочет держать верхнего, когда пойдет заварушка с парками.

– Ну уж нет. Сегодня он и так кипеш поднял.

– Ладно, сама спрошу.

И она исчезла в главном коридоре.

Я был не в той форме, чтобы выдержать столкновение, и тихо сидел на месте. Вскоре Элли вернулась с возбужденно блестевшими глазами.

– Мы поедем на колесах с Халбером! Он велел захватить верхнего.

– Здорово! – Мальчики потирали руки.

– Идем. Подождем в вагоне. – Чако и Барт ставили меня на ноги, пока она рысцой скрылась в темноте.

Прихрамывая, я пошел за ними, стараясь двигаться быстро, насколько это было возможно без обуви. От основного коридора в сторону отходил другой, освещенный совсем тускло. Лестница вела вниз к разрушающейся станции.

На рельсах стоял ярко освещенный вагон размером с автобус. Вокруг собралась толпа трущобников.

Элли с достоинством проговорила:

– Халбер велел нам идти с вами.

Мы отыскали местечко у стены. Я стоял, съежившись, между Элли и Чако, жалея об украденной рубашке. В туннеле было холодно, да и Элли все поглядывала на мою обнаженную грудь Жалко, что у меня нет волос, как у отца.

Халбер крикнул:

– Всем внутрь! – Я вздрогнул и очнулся.

С криками и воплями трущобники устремились в вагон. Я поморщился от запаха их тел. С противоположного сиденья насмехался Кранд:

– Как бы верхнему среди нас не испачкаться!

Он сплюнул мне прямо на ногу. С яростным криком я вскочил с места, но чья-то рука схватила меня за волосы и бесцеремонно потянула на прежнее место.

Я протестующе повернулся к Элли:

– Ты же видела, что он…

Это был Халбер.

– Опусти задницу на скамью, верхний, – рявкнул он.

– Да, сэр.

Про себя я подивился собственным словам. Даже в гневе отец не мог добиться от меня такого моментального послушания и такого покорного тона.

– Все на месте? – Халбер прошел в переднюю кабинку, отделенную от остальной части вагона. Все зашаталось, раздался пронзительный, чуть ли не болезненный визг, и вагон тронулся с места Свет стал тусклее.

Разговоры стихли. Люди с опаской смотрели на осыпающиеся бетонные стены, вдоль которых катил вагон.

Элли наклонилась ко мне и громко спросила прямо в ухо.

– У верхних колеса есть?

– Что?

– Колеса, вроде этого? Внутри ездите?

– Рехнулась? Думаешь, я б согласился… – Нет, так не годится. – Ездим на автобусах, иногда летаем на вертолетах. Или пользуемся авто, если нет спешки.

Она выглядела страшно довольной.

– Даже у верхних нет таких вагонов, как у сабов.

Я огляделся.

Что, в городе снова начал работать транспорт? Я думал, он уже давно не действует.

Элли фыркнула:

– Под землей электричества нет давным-давно, еще с тех пор, как мать Халбера была маленькой. А может, и раньше.

Она снова наклонилась ко мне поближе, словно выдавала какой-то секрет:

– Вальдес-пермы.

– Да их бы потребовался целый вагон…

Я попытался прикинуть в уме, но голова работала плохо.

– Где он их взял?

– Базар Чангом.

Проговорив эту тарабарщину, она замолчала. Вскоре тряска уменьшилась. Вагон остановился, и возбужденные трущобники столпились у дверей.

Из кабинки вышел Халбер и громко хлопнул в ладоши:

– Слушайте все! Чтоб никто носа не показывал на лестнице и не шумел – ни к чему будить парков. Если кого услышу, тут же пришью. Усекли?

– Усекли, Халбер, – позвучали вразнобой голоса.

Он открыл дверь:

– Ждите в туннеле, пока не подам сигнал. Скоро вернусь. Кранд, ты наверх не пойдешь. Останешься с верхним.

Мальчишка послушно отошел от дверей. Я ухмыльнулся, понимая, что такой приказ ему не по душе.

Халбер сел на скамью рядом со мной. Я невольно сжался в ожидании неизбежного удара. Вместо этого он изучающе поглядел на меня:

– Пуук сказал, ты петришь в компах. Загнул?

– Простите?

Моментально Халбер прижал меня к стенке и схватил рукой за горло, а другой замахнулся.

Не знаю, как Элли осмелилась, но она тронула его за руку:

– Извиняюсь, Халбер. Верхний тя не понял.

– Почему? Рехнутый?

– Да не. Но раз ему дали метку мидов, он, должно, туповат, как все они. Скажи ему медленнее.

Халбер приблизил ко мне свое заросшее щетиной лицо. Глаза у него налились кровью, и их выражение перепугало меня.

– Пуук сказал, – преувеличенно медленно заговорил Халбер, – ты хорошо толкуешь с компами. Загнул Пуук?

Я беспомощно поглядел на Элли. Она выпалила:

– Отвечай, верхний, да или нет?

– А! Коне… То есть да, сэр!