Надежда узника

– Николас Эвин Сифорт, капитан Военно-Космических Сил ООН, главнокомандующий всеми наземными и космическими силами планеты Надежда. – Конечно, никаких космических сил уже не осталось, но титул звучал пышно.

– Сифорт улетел. Вы хорошо подделали его голос и украли его личный код.

– Черт бы тебя взял, Эйфертс, ты разучился подчиняться приказам?! Выключи на хрен свои лазеры!

– Вы, капитан? – В голосе Эйфертса промелькнуло сомнение.

– Да, я капитан. А ты лейтенант!

– Сэр, вы улетели на орбитальную станцию две недели назад.

Уже лучше. Может, не пальнет по нам лазерами?

– Я опоздал на шаттл. Со мной Толливер. Нам пришлось остаться здесь.

После долгого молчания Эйфертс смягчился:

– Летите на большой высоте и с отключенным радаром. Сядете в центре летного поля. Мы держим вас под прицелом. При малейших признаках враждебности открываем огонь.

– Ладно, – прорычал я. Что с ним случилось? Рехнулся, что ли?

Вот и летное поле. Я затаил дыхание. На высоте девятьсот метров вертолет завис над полем и начал медленно, строго вертикально спускаться. Я всматривался в знакомые здания, плац для парадов, ангар для шаттла. Приземлились мы точно в центре поля.

– Пусть вначале увидят меня, – сказал я, открыл дверь, поправил мундир, прическу, глянул в зеркало. Какой кошмар. Запавшие глаза, ввалившиеся щеки, шрам от ожога еще заметнее и безобразнее.

Подошли два солдата с лазерными винтовками наперевес. Одного из них я узнал.

– Добрый вечер, сержант Трабао.

Он опустил винтовку, отдал честь.

– Это он говорил с вами по рации, – кивнул он на своего товарища. – Не мог поверить, что вы еще на планете.

– Мы тоже не ожидали наткнуться на вас. Нам сообщили, что база эвакуирована.

– Это долгая история, сэр. Ваши офицеры тоже пусть выходят.

Я расценил это как приглашение, а не как приказ, и не стал придираться к суровому сержанту.

На краю поля нас ждал Эйфертс.

– В каком качестве вы к нам прибыли, сэр? – спросил он, подозрительно вглядываясь в мое изможденное лицо.

– Как старший офицер Надежды и глава ее военного правительства, – ответил я.

– А что с Республикой?

– Ее больше не существует.

Наконец он поверил, что перед ним не привидение, а я – собственной персоной.

– Лейтенант Эйфертс, сэр, командующий базой! – доложил он по уставу, вытянувшись по стойке смирно.

– Вольно. – Я направился к штабу. – Нам надо поговорить наедине.

Не успел Эйфертс включить свет в своем кабинете, как я разразился громами и молниями:

– Что тут, черт возьми, происходит?! Почему вы не улетели?!

– Адмирал Де Марне действительно посылал за нами шаттл, но я попросил, чтобы меня оставили.

– Зачем?

– Понимаете… Жанна, моя невеста. – Он без разрешения уселся на стол.

– Захотелось быть поближе к юбке? – съязвил я.

– Можно и так сказать.

– Вы обязаны были лететь с адмиралом, а не увиваться вокруг…

– Она работала в центре города, – с тихой грустью произнес Эйфертс. – Теперь ее нет. От здания не осталось даже следа…

Я отвернулся к окну. Наверно, в этот момент моя физиономия была малиновой от стыда.

– Простите, я говорил глупости, – пробормотал я, немного очухавшись.

– Мы собирались обвенчаться. Ее брат тоже погиб от метеорита.

– Ради бога, простите меня. Выскажите все, что обо мне думаете. Все равно этого будет мало, я такой…

– Вы просто не поняли. – В его тоне почему-то не было ни тени упрека. Одна лишь печаль. – Дело в том, что теперь у Надежды нет другой защиты, кроме нашей базы и орбитальной станции, управляемой компьютером. Когда адмирал Де Марне сообщил мне, что флот улетит, я понял, что должен остаться ради жизни на этой планете.

– А почему остался Трабао и остальные?

– Это добровольцы. Я сказал солдатам, что они могут выбирать: остаться со мной или лететь на Землю. Первым вызвался Трабао, за ним еще несколько.

– Сколько у вас людей?

– Одиннадцать, сэр. Маловато, конечно, но мы справляемся. Правда, успеваем только следить за лазерами и готовить еду.

Волна стыда утихла, я осмелился взглянуть ему в глаза, сел.

– Мистер Эйфертс, почему вы не сообщили о себе в Сентралтаун? Почему приняли такие жесткие меры предосторожности?

– Дело в том, что через несколько часов после отлета последнего шаттла мы узнали по телевидению, что мисс Трифорт провозгласила Республику. Не подумайте, что я… как бы это лучше сказать… что я так уж сильно осуждаю Республику. В конце концов, мы предали эту планету, так почему бы им не организовать собственное правительство? Просто я не политик, я военный и обязан защищать этот континент. Если бы я сообщил правительству Республики о том, что база действует, то нас могли бы втянуть в местные внутриполитические распри.

Я кивнул. Такая позиция была мне понятна.

– Кроме того, отсюда мы не можем защитить Сентралтаун, – продолжал Эйфертс. – Все эти соображения привели меня к решению действовать по своему усмотрению, не связываясь с местными властями.

– Странно, что республиканцы не попытались захватить оружие вашей базы.

– Пытались. На следующий день после провозглашения Республики мисс Трифорт послала сюда вертолет. Мы сбили его без предупреждения.

– Почему?