И она тоже это знала. Глубоко внутри. Впрочем, ей надо было, чтобы кто-то другой это сказал. Хорошо бы, чтобы Рик. И еще - она хотела знать, чем она была для Рика. С детства. Дело вовсе не в отце. А в фигуре, которая замещала для нее отца. А замещал его Рик.
- Почему же тогда ты ругал меня за всякую мелочь вроде того, что я надевала разные носки, в то время как он и голоса на меня не повышал, если я приходила домой в поздний час с накрашенными губами?
- Просто каждый из нас по-своему тебя любил, малышка. Моя любовь была такой. Отец предпочитал любоваться на тебя молча и наблюдать за тем, как из подростка вырастает личность. Он любил тебя за энергичность и волю и постоянно отчитывал меня за то, что я пытаюсь подрезать тебе крылья.
- Правда? - Вот этого она точно не знала.
- Вспомни, мне было двенадцать, когда ты родилась, малышка. И двенадцать, когда умерла моя мать. Двенадцать, когда ты стала всеобщей любимицей. Ты, которая всегда приходила за полночь, ты, которая плохо училась в школе, которая сделала пирсинг на животе в четырнадцать и попользовалась фальшивым удостоверением личности. А мне было не больше, чем тебе сейчас, когда умер отец. Представь себе теперь, с высоты своего возраста, каково мне было - остаться на руках с непослушным подростком. Когда становишься родителем, Сьена, твои собственные нужды и желания отступают прочь.
После этих слов Сьена словно растаяла. Они как будто растопили ее ледяное сердце. Плечи расслабленно опустились, и она облегченно вздохнула, как после тяжелого марафона.
И снова ей на память пришел разговор с Кейном в спальне Джеймса. Она вспомнила милые глаза, глядящие на нее так, словно бы она была настоящим богом, который знает все на свете. А ей хотелось защитить его, оградить от всех бед, чтобы с ним никогда не случилось ничего плохого.
Будь счастлив, сказала она Кейну. Не катайся на велике без шлема.
Так и Рик всегда относился к ней. Он провел почти всю свою взрослую жизнь, пытаясь защитить ее. Девушка сглотнула слезы. Слова «Мне очень жаль» жгли ее.
- Рик, я…
- Все нормально, - сказал он, вороша рукой волосы. - Все нормально.
Поднявшись, он поцеловал Сьену в макушку и оставил одну. У нее было такое впечатление, будто она только сейчас узнала своего брата.
После того как Кейн заснул, Джеймс упал на диван в гостиной, плавающей в полумраке. Но, несмотря на поздний вечер, было все еще жарко и повсюду витал запах надвигающегося шторма.
- Может, выпить чашечку чая перед уходом, - сказал задумчиво Мэтт. - Хочешь со мной? Горячего? Холодного?
Джеймс кивнул.
- Какой сделаешь.
Горячий, холодный - не имело значения. Главное, нашлась причина, по которой Мэтт мог здесь еще остаться. Поговорить. И поговорить Джеймсу надо было с кем-то живым. А не со своим электронным дневником, который, надо признать, не мог ни совета дать, ни посочувствовать.
- Кажется, у тебя на лбу появилась новая морщина. Такая морщина говорит о том, что ты задумался всерьез, - сказал Мэтт, усаживаясь рядом.
Джеймс хмыкнул.
- Морщины ведь старят человека, да?
- Наверное, по большей части. Но что касается тебя, тебя они только украшают.
- Думаешь? - спросил Джеймс и попытался улыбнуться.
- Я лишь говорю то, что говорят другие.
- Ты снова болтал с Мэнди?
Мэтт наклонил голову, чтобы глотнуть чаю. Но Джеймс успел заметить красные пятна у него на щеках.
- С ней и другими. Так, вернемся к нашим баранам. Полагаю, эта новая морщинка появилась из-за девушки.
- Угадал.
- Ты в плену у красавицы Сьены. Это же слишком очевидно, даже и без морщин. Черт. Да Мэнди и пяти минут не прождала после вашего ухода из школы. Звонит, ругает меня за то, что я не рассказал ей всю эту историю.
Наверное, Мэтт все же прав. Да и он сам уже не стал бы этого отрицать. Недавний поцелуй… как станешь отрицать такой факт. А как дрожало все ее тело… он чувствовал это.
- Я поцеловал ее, - признался Мэтт.
- Отлично.
- Да, да… Но только… Мне кажется, нас увидел Кейн.
- Боже.
Джеймс наклонился вперед и положил подбородок на руки.
- И я попросил ее остаться.
- Боже, парень, ну ты даешь, - выдохнул Мэтт. - Вы оба отличная парочка, надо сказать, но не слишком ли ты быстр?
- У меня просто нет выбора. Она приехала в город только на собеседование. А шеф предложил ей работу в Риме. И завтра днем она должна сказать ему свое решение, а потом полететь домой в Мельбурн. Поэтому у меня нет времени на роскошества типа свиданий, серенад и роз.
- Кажется, она того стоит. А ты уверен, что она отвечает тебе на чувства?
- Я слышал, как она говорила Кейну, что я самый лучший мужчина на свете!
Судя по выражению лица Мэтта, он не слишком ему поверил.
- А и говорить не надо. Она могла бы и не произносить таких слов. Это и так видно.
- Ты так уверен?