Надгробие для живых (СИ)

— Сегодня варвар будет наказан! Мы свершим над ним суд, достойный его, заставим убить его сестру по оружию, и с этим грехом он будет жить, покуда его душу не заберёт Плутон!

Он дал мне пистолет в левую руку, сам навел прицел на лоб Лары, толпа начала кричать.

— Убей.

— Не могу, — я не чувствовал руку, в которую он положил пистолет.

— Можешь, варвар, можешь.

— Не могу!

— Император не будет ждать вечно!

— Я не могу! — сил не хватало, чтобы держать оружие. Я выронил пистолет и схватился за руку.

— Что там, покажите! — кто-то вздёрнул рукав, за которым скрывалась рука. — Ещё один. Палач, руби!

— Стой! — вскричала Сара, но было поздно. Топор въелся в предплечье руки, и я впервые закричал, не сдерживаясь от вида собственной руки, лежащей на земле, теряя сознание от боли.

— Вечно императору всё приходится делать самому! — он схватил пистолет и прошиб голову Лары насквозь. — Увести. Увести всех! Обратно в клетку!

— Долгих лет жизни императору Октавиану! — скандировала толпа, пока я старался понять, что, чёрт возьми, происходит.

День 127

— Сэм. Сэм, очнись. Уже пора бы, ну же.

Я чуть приоткрыл тяжёлые глаза и увидел Джона, безмолвно свесившего голову надо мной.

— Очнулся, — раздался голос Сары.

— Сэм! Слава богу, живой. Давай, вставай потихоньку. Ну ты и отоспался! Три дня бредил, пока жар не спал.

— Я всё ещё чувствую её, — я услышал собственный хрипящий голос и рефлекторно закашлялся. — Я ещё чувствую мою отрубленную руку, будто могу ей пошевелить. Как я могу чувствовать то, чего уже нет?!

Джон молча глянул в сторону и вздохнул.

— Не просто так. Посмотри, — он указал на предплечье, из которого торчала… чёрная рука? — Видно, что модель старая, как этот мир, да и вряд ли её здесь хранили по всем правилам, так что может барахлить. Но после периода принятия должно быть получше.

— Что это? — я попробовал сжать (отрубленную) ладонь в кулак, и рука, к моему ужасу, через пару секунд сложилась.

— Протез… бионический. Не кустарная подделка, а настоящий, какие сотни лет назад на массовом производстве делались. Такие могли позволить далеко не все, но были и дороже, да и результат того стоит. Это как обычная рука, только прочнее, а в некоторых случаях и сильнее.

— И как управлять этой штукой?

— Как обычной рукой, думаю. Просто нужно привыкнуть. Это называли периодом принятия — время, за которое носитель протеза учился управлять рукой неосознанно, как собственной.

Привыкнешь тут. Выглядит так, что без слёз не взглянешь, а мне с такой теперь до конца жизни. Я попробовал вытянуть руку вперёд, подумав о нужном действии, и протез медленно потянулся, совсем немного шумя и вибрируя. Вибрация, что было просто безобразно, щекотала мышцы и нервы в плече, захотелось оторвать эту железяку к херам.

Слёзы. Почему-то при этом слове вспомнилась Лариса, и я еле удержался, чтобы не разрыдаться.

— Где мы вообще? — я оглядел пещеру с кучей лежаков, спящими людьми и тусклыми факелами, вбитыми в стены.

— По подсчётам, мы чуть ли не на границе бывшей Франции с Германией и Люксембургом, но тогда тут не было пещер. Возможно, кто-то добывал здесь минералы и камень для постройки куполов или бункеров, а затем, после закрытия шахты, в ней поселились эти ненормальные. Хотя за столько лет что угодно могло произойти, так что система может быть вполне натуральной.

Я упал головой на лежак. Люксембург, да? Значит, мы достаточно близко к цели. Нужно лишь выбраться отсюда.

— Они считают себя римлянами, — будто продолжая мою мысль, сказал Джон. — Не знаю, кто им рассказал про Рим, если даже я почти ничего про него не знаю, но за историческую подлинность они борются исправно: император, форумы, плебеи… гладиаторские бои.

— Какие бои?

— Гладиаторские. Раз в два дня кто-то из этой комнаты уходит, а возвращается один человек. Дают оружие, не способное навредить зрителям: мечи, копья, молоты и прочие, которые не могут пройти сквозь решётки. Дерутся в основном друг против друга, но я слышал от местных, что когда-то они даже пятихвоста отловили. Уйти с арены нельзя, пока не выиграешь, сражаешься ровно до тех пор, пока не умрёшь.

— Сколько времени вы тут? Откуда ты всё это знаешь?

— Нас взяли на утро после боя, то есть примерно неделю назад: я и сам теряю счёт времени. Рассказал про это мужчина, который попался ещё месяц тому назад. Говорит, с недавнего времени тут появился чемпион арены: пришёл чуть ли не добровольно, и совсем незадолго до нас. Ему единственному позволяют брать оружие дальнего боя, но по «своим» он не стреляет.

— А зовут как?

— Никто не знает. Думаю, держат интригу, — Джон потёр ногу выше колена. — Это я вчера выходил. Порезала одна, пока я пытался пойти на переговоры. Но тут выхода нет, так что не жалей никого, не допускай моих ошибок. Впрочем, не бери пока в голову, сейчас тебе нужен отдых. Ещё неизвестно, кого этот император выберет для драки.

— Император?