Надёжный флюгер. Юмористический фантастический роман-боевик

– Напрасно ты в него шмальнул. Он ведь… как это, – бес, нечистая сила… Он сюда появляется из самой преисподней и называет себя автором по кличке Рында.

– Так и тем паче,– возразил Митроха.– Здесь и своих чертей хватает. А нам ещё из ада являются сюда всякие и разные. Ни к чему такое… братство.

– Но не думаю, что его можно завалить простой пулей,– заметил Григорий.– Кроме того, он, почти, безвредный и дурачок, говорит, что всех нас придумал. Правда, русских ненавидит и кроет на чём свёт стоит. Так нас всех ненавидит, будто мы у него последнюю махорку искурили. Ну, дураку простительно. Ведь он, примерно мыслит, как американец или там какой-нибудь англичанин. Правда, и среди чертей, люди говорят, умники встречаются. Но этот полный дурачок.

– Как вы меня достали своим тупоумием! – Возмутился пан Рында.– Конечно же, я вас всех придумал. И ещё раз подтверждаю, что всё русские – тупые животные и абсолютные ноли.

– Ты теперь сам видишь, Митроха, что он дурак,– вздохнул Фёдор. – Чего с него взять? Пусть себе всякую чушь и лопочет.

– Теперь вижу,– кивнул головой Митроха и спрятал парабеллум в кобуру.– Хоть ведь он и бес, а всё одно – жаль. Дураков всегда жалко, не понимают они полноты жизни и от правды человеческого существования далеки.

– Так ведь я же и сделал так, чтобы вашего Плотова и его друзей спасли,– нервно засмеялся Рында. – А ты мог бы убить меня, господин Митроха.

– Не убил же,– вместо Митрохи сказал Степан. – Вот когда тебя убьют, то и возмущайся. А пока молчи…

Не совсем довольный тем, что происходит, Роберт Борисович ещё раз напомнил присутствующим, что именно он спас анархистов, которых обязательно должны были расстрелять «зелёные». Немного подумал, досадливо махнул рукой и сделался невидимкой.

А хорошо бы, если бы да кабы, они, ультра-либералы, были никогда и нигде неслышимы и невидимы. Да ведь и не только они, но и те самые, что подвели СССР к развалу… ради личного счастья своих выкормышей и прочих родных и близких. Но не получается, вякают и так активно под доллар… «ложатся». При этом ещё и утверждают, что иначе и нельзя. Чушь полная и несусветная.

Немного удивившись тому, что произошло, Митроха философски заметил:

– Да ещё ведь недотёпы, которые от рождения и от политики такие, удачу приносят. Люди говорят. Но я такому не совсем верю. Вокруг нас сплошные дубы с… двумя ногами, а удачи и хорошей жизни, как не было, так и нет.

– Но этот совсем не в счёт,– заметил Григорий.– Он фарта не принесёт. Автор Рында – он настоящий бес. Правда, полный недоумок. Но тут уж сам виноват.

– Но я про расстрел продолжу,– сказал Митроха.– Скажу, что дело, всё-таки, там странное происходило. Присутствующие при расправе над анархистами аж рты пораскрывали. Вот, под шумок, анархитсы и улизнули. Правду говорю, что освободили их и при этом почитай почти весь взвод исполнителей приговоров уложили… в основе, пулемётным огнём. Одним словом, сработали быстро и без хлопот. Не дали нашим людям сообразить, что и как.

– Ну, вот, что, Митроха,– нахмурил лоб Григорий,– хороши твои басни и приятны для слуха, но я не виню тебя, что ты тоже умом тронулся. Судьба и жизнь, видно, у тебя такая. Да и немудрено, каждый второй нынче свихнутый, а может и каждый первый. Бесу Рынде я тоже не верю. Такое спасение из-под расстрела не очень и возможно.

– Моё дело – прокукарекать, – обидчиво сказал Митроха,– а там пусть и рассвет не наступает. А какой мне резон брехать? Сами посудите. Что я за неправду пару пятиалтынных отгребу?

– Может, не врёт Митроха, – предположил Фёдор. – Всяко ведь бывает.

– А то, может, и правда всё это, Гриша,– поддержал друга Степан.

– А-а,– сказал, махнув рукой, Григорий,– собирайтесь! Через час выйдем. Нам надобно раньше всех успеть. Придётся по дороге кормиться, чем бог послал. Охотиться попутно будем. Здесь нельзя оставаться. Ничего, продюжим. А насчет наших друзей-сотоварищей… наверняка, их расстреляли, так скажу.

Конечно же, Григорий в сказки не верил. Всегда был человеком очень рассудительным. Однако, допускал, что могут всякие чудеса происходить. Но не такие же, а попроще.

Чуть помолчав, он пояснил:

– Да разве ж я хочу, чтобы они, наши товарищи, в мёртвых числились? Анархисты для больших негодяев – почти что большевики. К сожалениям моим, почти все партии России, да их прихлебатели – политически неграмотная свора собак или даже кошек!

– Умная мысля приходит опосля, – заметил Митроха.– Иначе не получается.

– Ни черта народ не понимает! – Продолжил свою мысль Рокосуев, – очень даже… некоторые с гордостью ходят в рабах и не ведают о том, что их обманули.

Но при этом Григорий заметил, что, всё равно, Россия самая справедливая, великая и славная страна.

Рында слушал эти слова и скрежетал зубами. Но как же вот так можно взять и поставить Россию над всеми другими странами. Она ведь – и не страна вовсе, а территория, по которой ходят пьяные дикари, которые готовы просто так напасть на США или Англию. А уж Польшу они… Но тут всё ясно.

Вперёд, к сокровищам!