Надкушенное яблоко Гесперид

И все они, эти дети, при случае, то есть когда заходит речь, жалуются на своих родителей. Иногда, правда, не мне напрямую, а моему сыну по-товарищески, но так или иначе отзвуки этих жалоб до меня доходят. Родители не желают их понимать, нарочно притворяясь тупыми ханжами (это не дети прямо так говорят, это я пытаюсь передать общий смысл), мешают личной жизни, не давая разговаривать по телефону и устраивая истерики за поздние возвращения, вечно лезут с дурацкими вопросами типа: «Где был и когда вернешься?», не дают спокойно слушать музыку, вынимают всю душу по поводу чистоты, критикуют одежду и прическу, и вообще отравляют существование.

В какой-то момент я одновременно с ужасом и смехом поняла, что самая главная и страшная взаимная претензия выражается на самом деле очень простыми словами: «Они меня не понимают и не хотят понимать!»

Я спросила своего ребенка, думает ли он так же и обо мне. «Да нет, – ответил отпрыск. – Мы же с тобой разговариваем. Если что-то непонятно, всегда ведь можно объяснить».

Может быть, мне повезло с ребенком. Даже два раза повезло – у меня их двое. Но и на самом деле – когда ребенок однажды вернулся откуда-то позже, чем ожидалось, я, собрав волю в кулак, не стала кричать на него тут же на месте, а объяснила на следующее утро, что мне было страшно. Потому что город – место неспокойное, потому что я его, то есть ребенка, люблю, потому что я не знала, где он был и все в таком духе. Абсолютно то же самое, что чувствуют и переживают все родители, дети которых поздно возвращаются домой. И ребенок, вместо причитаний о заедаемой молодости, действительно расстроился и серьезно обещал мне в следующий раз не забывать телефон. Потому что они, наши дети, тоже нас любят, даже если немного стесняются это открыто выражать. И так, за разговорами, мы решаем очень многие болезненные вопросы из перечисленных выше. Потому что они у нас есть так же, как и у всех остальных. Ну, может, только вопрос уборки у нас в доме стоит менее остро. Я сама, как уже рассказывала, убираться очень не люблю, потому и к детской грязи отношусь толерантно.