Надломленная ярость

Несмотря на позднее время и отсутствие детей — внутри было людно. Как и ожидалось, в школу прибыли испуганные родители. На второй этаж полиция их не пускала, поэтому они толпились около лифта для инвалидов, напирая на двух мужчин в форме, что загораживали коридор, ведущий к лестнице. Учителя, оставшиеся по просьбе директрисы, пытались успокоить мужчин и женщин, уверяя, что полиция во всём разберётся. Люди выкрикивали гневные реплики в адрес руководства, требовали предоставить гарантии безопасности их детей. Кто-то напомнил о мальчишке, который стал жертвой неизвестного несколькими месяцами раньше.

Джин Хо, в привычной манере, довольно резко потребовал народ расступиться. Он буквально расталкивал отцов и матерей, маяча блестящим значком. Ли, в отличие от него, сдержанно извинялся за доставленные неудобства и добавлял успокаивающие фразы о скором разрешении вопроса. Ния семенила за ними, стараясь не задерживаться в холле.

На лестнице дежурил ещё один полицейский из оперативной группы, он-то и провёл детективов к месту преступления, попутно докладывая, что удалось выяснить.

— Его нашёл уборщик — вернулся за потерянной картой. До этого все были уверены, что Кан Бо Рым — так зовут жертву — покинул школу.

— С чего бы это? — удивился Пак.

— На камерах человек, похожий на него, благополучно покидает подсобку, собирает вещи и уходит из школы. Когда он не появился на уроке, коллеги ему позвонили. Учитель Кан трубку не взял, но прислал смс, что плохо себя чувствует.

— Бред какой-то. Давай по порядку.

Полицейский начал сначала, докладывая, что мужчину нашли около восьми вечера. Уборщик Чхве сообщил, что потерял пропускную карту и бродил по всей школе в поисках, пока не наткнулся на тело. Учитель Кан умер от потери крови — кто-то выколол ему глаза и привалил стеллажом. По камерам наблюдения видно, что в подсобку кроме уборщика и самого Кана больше никто не входил. Однако уборщик утверждает, что заходил в подсобку лишь дважды: с утра, чтобы взять моющее, и в обед, чтобы моющее положить обратно. В час дня он уже был дома и искал пропускную карту, так как считал, что забыл её именно там. На камерах же видно, что человек в его форме заходит в подсобку и больше не выходит из неё.

— Ну, тут всё понятно, — сказал Пак. — В школе появился посторонний, который сначала переоделся в уборщика Чхве, чтобы без подозрений зайти в подсобку, а потом в учителя Кана, чтобы выйти из неё. Сомнений нет, убийца подходил к делу осознанно. Он наверняка следил за сотрудниками, и не один день.

— А где уборщик? — поинтересовался Ли.

— Задержан, ведь он единственный, кто был внутри вместе с жертвой.

— Похоже, что не единственный, но хорошо, что он ещё здесь. Пак, я поговорю с ним, а вы с Хайт прогуляйтесь к записям с камер, вдруг ребята что-то упустили.

— Детективы! — Со стороны опечатанной комнаты двигался невысокий мужчина в очках и с массивным чемоданом в одной руке.

— Здорово, Йонг, что нового расскажешь?

Мужчина криво улыбнулся, явно недовольный обращением Пака, и демонстративно развернулся к Ли, полностью игнорируя его напарника:

— К сожалению, ничего полезного для поисков преступника я там не отыскал. Более того, обнаружил странность. По отпечаткам на оставленном ноже, которым полоснули жертву, выходит, что Кан сам сделал это с собой.

— Поясни?

— Хват был таким, как если бы двойник Кана стоял перед ним. Ни борьбы, ни каких-либо лишних движений. Убийца знал, что делает, и был предельно хладнокровен.

Ли машинально переглянулся с Паком, тот только пожал плечами.

— Ладно, мы тут пообщаемся с местными, будем ждать полноценного отчёта, — сказал Ли.

Йонг кивнул и удалился.

Опечатанное место преступления выглядело зияющей дырой на фоне школьной стены. Кровь лишь на пару сантиметров не добралась до порога, в противном случае Кана нашли бы раньше. Те же полицейские ленты преграждали проход. За ними раздавались щелчки и озаряли тёмную комнату белым светом вспышки фотоаппаратов.

Ния ненадолго оставила коллег, желая хотя бы издалека рассмотреть подсобку. Через открытую дверь были видны перекладины стеллажа и тёмные пятна на полу. Печальная смерть. Одного она не понимала: почему Ли и Пак упорно отказываются признавать, что в их сегменте завёлся маньяк. Да, возможно, убийство Виктора, если таковое было, не относится к нему, но вот есть ученик, учитель и тот мужчина в бионическом парке.

— Давай, двигаем к записям с камер, — вдруг окликнул её Пак. — Это на первый нужно вернуться.

Ния последовала за детективом на расстоянии и, даже когда он замедлился, не стала его нагонять.

— Ты чего плетёшься? Ну, быстрее, а.

Пак шёл уверенно, не путался в коридорах, оттого Ния поняла, что место ему знакомо. Будто прочитав её мысли, он тут же сказал:

— Моя старая школа. Сначала учился здесь.

— Серьёзно?

— Да. Нас потом вместе с другом перевели в Цурон Хаккё.

От одного названия по спине Нии побежали злые, острые мурашки.

— И почему же перевели?

— Да было дело. Связались с плохой компанией.

«Какая неожиданность», — саркастично отметила Ния.

— Тут где-то стенд должен быть… сейчас…