Надломленные души

С улицы до них донеслись громкие голоса: в парк высыпали учащиеся на перемену. Антон и Лео любили шумную непринужденную атмосферу своего заведения, не похожего на другие, крики и возгласы ребят, оживленные разговоры, показывающие, что все эти юные существа, уже натерпевшиеся от жизни, жертвы насилия и человеческой глупости, обрели здесь существование если не совсем безмятежное, то, во всяком случае, упорядоченное и вполне нормальное. Разве не было их задачей — ведь только этим они и жили — создать, в конце концов, лучший мир, опорой которого должны были стать те, кто больше всего пострадал от мира старого, а стало быть, был способен все переосмыслить и изобрести ему замену?

— А что насчет третьего кандидата?

— Пока ничего.

Антон поставил чашку, взял в руки досье, перелистал его.

— Мы вытащили из беды Лану и Дилана, но упустили третьего, этого несчастного паренька.

— Мы не упустили его… Вопрос времени. Уверен, что Служба экстренной помощи его найдет. Наши хакеры почти все свободное время занимаются поиском информации, которая рано или поздно приведет к нему.

30

На смену строго упорядоченной и кипевшей учебными страстями неделе приходили выходные, когда воспитанники были полностью предоставлены сами себе. Уже вечером в пятницу коридоры пустели, а в комнатах собирались компании по интересам; залы для отдыха и разрядки заполнялись случайными либо вполне определившимися группами, число и количество которых зависело лишь от настроения и желания ребят. В парке тоже бродили стайки учеников, объединенные каким-нибудь общим увлечением или занятием. Сначала появлялась парочка-тройка учеников, затем к ним присоединялись другие, после краткого общения иногда несколько подростков отходили в сторону, чтобы уединиться либо подойти к другой группе. Все эти перемещения могли показаться стороннему наблюдателю хаотичными, но только не Лео и Антону, которые следили из окон за воспитанниками и видели в этих передвижениях и кратких либо продолжительных контактах зачатки новой самоорганизующейся структуры. Они замечали взаимную тягу тех, кто уже на школьных занятиях проявлял симпатию друг к другу, угадывали первые признаки возникающей дружбы, которая порой может пройти через всю оставшуюся жизнь, открывали зарождение юной любви. Они наблюдали восхождение лидеров, чья харизма действовала как магнит и которым предстояло стать твердым ядром этих еще подвижных клеток — социальных ячеек, видели они и «последователей», учеников еще слишком хрупких и боязливых, чтобы двигаться вперед, следуя исключительно собственным желаниям, а также видели они и «свободные электроны», и одиночек.

Вот на этих-то последних и было сосредоточено их внимание. Если и нужно было уважать их желание уединиться, то важно было и оставаться начеку, чтобы оно не оказалось выражением их упаднического состояния.

— Сколько будет посетителей на этой неделе? — спросил Антон у старого друга.

— Не больше десяти человек. Все те же.

По выходным некоторые родители приезжали навестить детей. С разрешения дирекции они могли провести какое-то время с сыном или дочерью, позавтракать с ними, посидеть несколько часов в их комнатах. Но воспитанникам было строго-настрого запрещено возвращаться на выходные домой: риск, что они будут травмированы привычной и часто враждебной обстановкой оставался слишком велик. Если же им хотелось поучаствовать в семейном торжестве, они должны были заранее обратиться за разрешением к руководству, которое взвешивало все «за» и «против» и в зависимости от этого принимало решение. Да и при положительном решении они могли посещать родственников лишь в сопровождении одного из товарищей либо, при необходимости, члена Службы экстренной помощи.

Антон не сводил глаз с парка, будто кого-то там высматривал.

— А как дела у Лии? — спросил он.

— По-прежнему очень чувствительна и креативна, — ответил Лео, не отрывая глаз от журнала, приковавшего его внимание.

Девушка сидела на скамейке в стороне от других, подтянув колени к груди. Перед ней была раскрытая книга, очевидно, поглотившая ее целиком. Скорее всего, она облюбовала уединенный уголок, не желая, чтобы ее беспокоили.

— Многие правила нашего Института ей пока трудно принять, в силу пережитого, доводы учителей она часто оставляет без внимания.

— По выходным она всегда остается в одиночестве.

— Лия пользуется свободным временем для чтения, а может, и творчества, и это ей необходимо. А так как она умеет показать характер, если ей надоедают, то находится мало охотников ей мешать.

— Видимо, не все еще об этом знают, — заметил Антон.

Лео подошел к другу, чтобы увидеть, о ком тот говорил. По дорожке парка к юной любительнице поэзии приближался Дилан.

— Но скоро он это прочувствует на собственной шкуре, — продолжил Антон.

— Сейчас мы все узнаем, — ответил Лео, заинтересованный возможным развитием событий.

Остановившись перед девушкой, Дилан терпеливо ждал, когда та поднимет голову, но она упорно не отрывала глаз от книги. Тогда он слегка покачнулся, словно не решаясь к ней обратиться.