Надменная красавица

— Я не беспокоюсь, — резко сказал он. — Я сержусь. Я сказал вам, чтобы вы возвращались домой с Клодией. Нечего вам здесь делать наедине со мной.

— Но я здесь не одна. — Она следовала за ним, он крепко сжимал ее руку. — Там внизу лорд Кенвуд и миссис Ингрэм. И ваша мама сказала, что я могу остаться и вернуться вместе с вами.

— Она сказала? — Он мрачно взглянул на Анджелу и затем сосредоточился на каменных ступенях лестницы, спиралью огибавшей стены круглого бастиона.

— Они целовались? — спросила она. — О Боже, когда спускаешься, здесь кажется намного темнее, чем когда поднимаешься, не правда ли? Я так благодарна вам, что вы дали мне руку, милорд. Они целовались?

— Нет, конечно, нет, — сурово сказал он. — Диана достаточно благоразумна для этого.

— Но он очень красивый.

— Подождите здесь, — распорядился лорд Кренсфорд, отпуская ее руку, и осторожно слез с большого валуна, заменявшего несколько нижних ступеней. Его ноги коснулись земли, и он протянул к ней руки, обхватил за талию и опустил на землю перед собой.

И испытал нечто подобное шоку. Ее фигура чем-то напоминала ту плоскую травинку, какой она была, когда он впервые увидел ее. Джек в этом был абсолютно прав. Однако она больше не походила на травинку. Он сглотнул и поспешно убрал руки.

— И сколько бы времени вы ни пробыли гостьей в Ротерхэм-Холле, — сказал он, — я больше не хочу видеть, как вы совершаете то, что вам категорически запрещено делать. Понятно?

Она вздохнула.

— Мне никогда не удается сделать что-либо, заслуживающее вашего одобрения, я права, милорд? Вы всегда бранили меня. Я думала, что, может быть, теперь, когда мне восемнадцать, вы будете обращаться со мной как с леди.

— Вы должны вести себя как леди, если хотите, чтобы с вами обращались как с леди, — грубо ответил лорд Кренсфорд, все еще не пришедший в себя после того, как обнаружил тонкую талию и над ней не такую уж маленькую грудь. — А теперь опять держитесь за мою руку и не отпускайте, пока мы не перейдем ров.

— Да, милорд, — со вздохом сказала она. — Но не могу ли я взять вас под руку? Вы же все-таки мне не отец.

— Вы должны благодарить Бога за это, — сказал лорд Кренсфорд, шагая к арке и прижимая к себе локтем ее руку. — А то бы, когда мы спустимся с этой лестницы, вас бы наказали, а не только ругали, как сейчас.

Она посмотрела на него и сморщила носик, увидев, что даже его профиль выражал негодование.

— Но вы поднялись по лестнице, — сказала она.

Маркиза трясло от смеха, который он, оставшись снова наедине с Дианой, и не пытался скрыть.

— И зачем только Эрнест решился туда забраться? — говорила она, стоя рядом с ним. — Даже днем все эти лестницы и парапеты могут оказаться очень опасными.

— Я полагаю, для того, чтобы спасти вас от судьбы, которая хуже смерти, Диана. Он, без сомнения, думал, что я затащил вас в кусты, чтобы надругаться над вами.

— Ну, вы должны признаться, что нечто подобное было у вас на уме.

— Поцелуй? — сказал он. — Разве это насилие? Вы клевещете на меня. Я собирался поцеловать вас, Диана, следуя лучшим традициям романтизма.

— Тогда, — не замедлила она с ответом, — если он не спас меня, то спас вас. Вы чуть не получили пощечину, милорд.

— В самом деле? Я так и думал. Однако, Диана, сейчас ваши слова не убедили меня. Совсем не убедили. Но ведь никогда не знаешь заранее, не так ли?

— Вы это узнаете, если осмелитесь попытаться еще раз.

— Узнаю? — Он улыбнулся и коснулся пальцем ее щеки. — И в то же время мы узнаем, похожи ли мои поцелуи на насилие. Диана, это будет интересно. Я сгораю от нетерпения. Не сомневаюсь, Эрни до локтей отгрызет свои ногти, поджидая нас у входа. Он настолько не доверяет мне, что думает, я попытаюсь ускользнуть с вами в кусты. Возьмите меня под руку, нам придется идти быстрым шагом.

— Эрнест не заслуживает насмешек, — рассердилась она, беря его под руку. — У него доброе сердце.

— С этим я не спорю, — сказал он. — И если подумать, может быть, мы все же не будем спешить и дадим ему время высказать мисс Уикенхэм все, что ему хочется. От его гнева у меня душа уходит в пятки.

— Он заботится о ее безопасности.

Возможно, — усмехнулся маркиз. — Между прочим, прежде чем мы дойдем до ворот и он радостно встретит вас с раскрытыми объятиями, я должен задать вам один вопрос. За кого вы на самом деле приняли меня в ту ночь?

— О! — Она попыталась вырвать у него свою руку, но поняла, что он не собирается выпускать ее. — Я совсем не думала, кто вы. Я была одурманена, сэр, двойной дозой опия.

— В таком случае должен признаться, что я счастлив от того, что впервые в жизни был «никем». Очень счастлив.

— Вы не джентльмен, сэр, — ответила она. Они обогнули западный угол замка и вышли на место, где их могли видеть.

— О, послушайте, Диана, — тихо сказал он. — Может быть, я веду себя не как джентльмен, но, думаю, смогу быть таковым, если этого потребуют обстоятельства. На мое слово можно положиться, моя дорогая, и, по-моему, вы это знаете. А что это мисс Уикенхэм делает во рву, а Эрни, как выброшенная из воды рыба, стоит на краю? Нет, скорее он похож на грозовую тучу.