Надо же, как интересно получилось (СИ)

— Не слушай его, Сэм. – сама не замечая этого, начинаю бормотать я, стараясь даже не глядеть на нахмуренное лицо охотника. Рука сама как-то оказалась в его волосах, перебирая прядки успокаивающими движениями – так любил делать дядя, когда мне было плохо. Не важно, из-за чего я ревела – двойка ли это по литературе, первое и, увы, неудачное свидание, ссора с лучшей подругой, тёрки с соседскими мальчишками, которые любили давить на больное и напоминать, что отец бросил нашу семью – это не сложное действие меня всегда успокаивало, возвращало мне способность здраво мыслить и дарило потерянное умиротворение. И пусть мальчишки-несмышлёныши кричали тогда обидные слова о том, что у меня нет отца, глупости! У меня он был, был! Дядя заменил мне его. Пусть не он приложил руку к моему рождению, но он воспитал. Дал поддержку и заботу. А это дорогого стоит. Ладно, я что-то отвлеклась. Глаза сами впёрлись взглядом в стену со слегка староватыми обоями, а руки механически перебирали волосы охотника нежными и аккуратными движениями, в тщетных попытках помочь. Я продолжала говорить бессмысленные и глупые, никому не нужные, наивные, наверное, слова. – Он может говорить, что угодно. Часть правда, вероятно, часть натянута за уши… Многое вообще бред полный. Знаешь, это чертовски глупо, винить себя в том, что случилось. Ты жаждал мести, не за себя – за брата. Ты не знал, что его вернут, да и когда увидел его живым… Было уже поздно, не так ли? За месть не судят, потому, что те, кто вершат возмездие, тоже в некотором роде мстят. Это сложно объяснить на пальцах, но ты же умный парень, так какого чёрта продолжаешь купаться в самообвинении? Так легче, что ли? Не за что не поверю, что обвинить себя во всех грехах, сделав козлом отпущения – намного проще, чем полностью разобраться в ситуации. Ты же не мазохист какой-нибудь. В конце концов, ты ведь не знал, что так будет? Никто не мог знать. Ни ты, ни Дин. Так что не вини себя. Тем более, что это бессмысленно. Прошлое нельзя переписать. Настоящее, ну и будущее в перспективе – в твоих руках. А какое будущее может быть у человека, который и за нормального человека себя не считает?

— Забавные рассуждения. – раздался холодный голос, заставляя меня вздрогнуть. Открываю глаза – когда только успела закрыть? – и натыкаюсь на изучающий взгляд того, в ком я без промедления опознаю Люцифера. Тушка Ника была точно такой же, какой я её помню, разве глаза ещё более необычные, будто светятся изнутри, выдавая неземную сущность их обладателя-подселенца. Что ещё сказать? Холодная и жёсткая усмешка, на лице пока ещё нет следов тления, что, впрочем, логично – рано ещё. На секунду мне даже показалось, что за его спиной раскинулись изуродованные, сломанные, местами обожжённые слепяще-белые ангельские крылья, но потом это странное видение исчезло, будто его не бывало. Светоносный наблюдал за мной с холодной расчетливостью и брезгливым любопытством – так сытый хищник смотрит на свою будущую жертву, которая вроде бы уже одной ногой в его пасти, полной острых клыков, но и поиграться с ней в странное подобие игры кошки-мышки, насладившись её страхом, не грех. На удивление, страшно не было, в отличии от того же присутствия Рафаэля, нахождение в непосредственной близости от сего Архангела особого ужаса не несло. Возможно, это из-за того, что я слышала сказочку Смерти и понимала, что он, собственно говоря, особо и не при делах. Да и до этого мне он злодеем особо не казался. Антагонистом – да, возможно, но конечным, совершенным злом… Нет и ещё раз нет. Ну не любил он людей? И что с того. Некоторые люди вон, муравьёв не любят. Но их же кланяться муравьям и привечать их не заставляют. Блин, я только что сравнила себя и остальных людей с муравьями. Очаровательно! А хотя, мы для них наверное они и есть. – Вот только в корне неверные.

Я лишь пожала плечами, покосившись на напряжённого Сэма. Интересно, а откуда я на этом чаепитии без чая? И как долго они мило болтали, пока я не сломала опять, в который раз, систему, оказавшись тут?

По всей комнате, находящейся, вероятно, в сознании Винчестера, распространялось ощущение спокойствия. На Сэма оно, видимо, уже не действовало, а вот я ощутила его в полной мере. Теперь понятно, почему страха не было. Лишь разумная настороженность и лёгкое удивление. Ладно, вру, удивления тут – выше крыши. Вопрос на миллион: откуда здесь взялась я?!